— Ничего не понимаю. Я просто ничего не понимаю, — повторял он.
Они отошли на обочину дороги и уселись на траву, чтобы отдохнуть.
— Какие они упорные.
— Все ужасно глупо, Геракл. — Иолай загородил глаза ладонью и посмотрел на дорогу. — Они уже дважды потерпели поражение.
— Ты недоволен этим?
— Ну… нет, — признался он с неохотой. — То есть это все равно что… ну, они… — Он поднял глаза и посмотрел на друга. — Я понимаю, что это, возможно, покажется тебе глупым, но только они настроены решительно. Вот только драться не умеют.
— Если бы они умели драться, — напомнил ему Геракл, — мы, скорее всего, лежали бы в канаве. Изрубленные мечами.
— Вряд ли. Может, несколько царапин мы бы заработали да много синяков — это уж наверняка, но убить нас они бы не смогли.
Геракл втихомолку забавлялся. Иолай не отличался кровожадностью, но получал удовольствие от хорошей драки. С другой стороны, разбойники сдались слишком легко, даже не заставив их хорошенько вспотеть и на этот раз. И у него остался на душе неприятный осадок, словно они с Иолаем наказали не в меру расшалившихся детей.
Иолай потер рукой лоб, размышляя:
— Как ты думаешь, они вернутся?
— Не знаю. — Геракл откинул волосы с глаз. — Хотелось бы надеяться, что нет. Кто-то из них мог серьезно пострадать.
— Я понимаю, — кисло сказал Иолай. — Вообрази — если бы я действительно ранил кого-нибудь из этих олухов, то, пожалуй, чувствовал бы себя виноватым. — Он засмеялся, ударил себя по колену и встал. Потом схватил Геракла за руку, дернул на себя, поднимая на ноги, и потащил на дорогу. — Пойдем-ка дальше. Нас ждут красавицы, и мне не хочется появляться перед ними в синяках.
— Это было бы ужасно.
— Ты смеешься надо мной? Конечно, ужасно. Как я смогу убедить их в своей искренности и беспристрастности, если буду выглядеть так, словно по мне пробежало стадо бешеных быков?
— Просто немыслимо.
— Совершенно верно.
— Но каким образом они поймут разницу и догадаются, что ты можешь быть и другим?
Иолай возмущенно посмотрел на друга и даже не нашелся, что ответить. Геракл усмехнулся:
— Шутка, Иолай. Это была только шутка.
— Точно. — Иолай резко кивнул. — Я это понял.
Они прошли шагов триста, и он наконец спросил:
— Я неважно выгляжу, да? Что, действительно?
Геракл не удержался от смеха, а когда Иолай надулся, как мышь на крупу, прямо-таки расхохотался. Тогда он обнял своего друга за плечи, слегка встряхнул и предложил остановиться на последний ночлег по эту сторону холмов. Ночью они хорошо выспятся, утром встанут пораньше и уже к полудню прибудут в Фемон.
— Это зависит от ряда вещей, — ответил Иолай.
— От каких?
— Дашь ли ты мне в эту ночь спать. А то всю прошлую ночь я не сомкнул глаз из-за твоих кошмаров.
Геракл ничего ему не ответил, лишь нахмурил брови.
— Это Гера, верно? — Иолай устало отмахнулся, заранее зная ответ. — Прошлой ночью ты произнес ее имя.
— И ты не спал?
— Нет. Ни минуты.
Некоторое время Геракл молчал, прикидывая, стоит ли беспокоить друга своими опасениями, но потом все-таки описал ему свой сон и те предчувствия, которые возникли у него еще в доме матери задолго до того, как туда пришел Иолай с приглашением на роль судьи.
— Я догадывался об этом, — с несчастным видом заявил Иолай. — Я уже тогда подозревал.
— О чем?
Иолай хлопнул себя по груди, где держал полученный из Фемона свиток.
— Я подозревал, что все это слишком красиво, чтобы быть правдой.
— Ох, пожалуй, ты прав. Все верно.
— Но какое отношение имеет к этому Гера?
Геракл медленно покачал головой:
— Не знаю. Может, и никакого. Наверно, я просто слишком подозрителен.
Однако он точно знал, что Иолай ему не поверит.
Сон был предостережением. И неважно, послан ли он ему свыше, или это всего лишь его собственные тревоги, или его защитный механизм.
Он предостерегал его.
Позже, когда они уже устроились на ночлег, Иолай внезапно сел и воскликнул:
— О боги! Геракл? Тебе не приходило в голову, что она окажется в числе претенденток? А?
— Что?
— Ну, знаешь, превратится в местную красавицу или выдумает что-нибудь еще. Короче, приготовит для нас какую-то ловушку или подвох.
Геракл сначала задумался над его словами, но потом засмеялся и махнул рукой, напомнив Иолаю, что не в обычае богини устраивать такие штучки.