Не без труда заметил тусклый орнамент, едва различимый на фоне мозаики серо-стального цвета. Под полом, под стеклянной мозаикой покоился узор — огромные переплетенные звезды, а за ними, в паутине лучей — звериные глаза, смеющиеся и горящие пламенем. В них отражался звездопад. Зверь приблизился к поверхности пола, заполняя своим ликом все три звезды. Стивен вздрогнул, музыка вдруг стихла, а в лицо ударил ледяной ветер.
— Что?.. — Стэнделл отшатнулся от мальчишки, автоматически опуская руку на нож. — Не может быть… — Но взгляд Струго опять заполнил все вокруг, стирая действительность и окружающий мир, топя душу в море мудрости и покоя. Рука безвольно повисла вдоль тела, и Цербер тяжело упал на колени, пряча лицо в мягких багровых складках мантии. Он не хотел, чтобы Струго видел его слезы, градом катящиеся по измазанным краской щекам. — Молю, прости меня… отец.
Чьи-то крики, топот ног. Еще один взрыв, уже ближе. Они все кричат и кричат, но никакая сила более не сможет оторвать Стивена от своего господина. И если это приближаются враги, им лучше не так спешить в атаку, потому что отныне он станет защищать Струго ценой собственной жизни.
— О, мой Бог! Святой Боже и Дева Мария, как такое возможно?! Быстро, держите его под руки. Милостью твоей, да он сейчас лишится сил… Немедленно отступаем! Брат Жозеф, хватай компьютер. «Давид», внимание, мы выходим, продолжайте удерживать коридор отступления.
— Скорее, Стэнделл, Святые Небеса, да помоги же нам… вездеходы уже в пути…
Что это? Почему так больно?.. Что за сила отрывает его от обретенного отца? Куда его тянут эти люди? Он ведь буквально только что обрел настоящий дом. Но кровь блестит на ладонях, а звезд больше не видно…
19:3 — Иеремия, продолжайте движение, мы держим позицию…
— Это Давид-два, завершили второй спуск, заканчиваем минирование, прикройте…
— Нас давят огнем, меняйте направление и отходите по верхнему ярусу…
— О, Всемогущий, они уже здесь…
— Стреляй, будь ты проклят, ты же солдат!
— Это Иеремия, противник подавлен, зона отхода чиста… Внимание, новый контакт! Слева, слева, огонь! Давид, необходима поддержка огнем. Слава вам, братья!
— Иеремия, принимайте раненых, мы взрываем второй блок…
— О, Святой Босиан, моя нога… Снайпер, вражеский снайпер на два часа, на башне… пригнись, глупец! Накройте же его кто-нибудь!
— Группам прорыва, это Миссионер-один, входим в зону ведения огня. Держитесь, братья, с нами Бог!
— Группам прорыва, общий эфир, это Миссионер-два, направляемся на сигнальные огни, отходите по заданному маяку.
ГЛАВА 20
Несмотря на то что за последние пятьдесят лет уровень развития технологий сделал невероятный рывок вперед, в действительности проект создания искусственного человека стал досягаем лишь в начале двадцать первого века, уверяю вас. Все, что делалось до этого, все эти дурацкие овцы, это игры в песочнице, да. Однако до сих пор наши генетические программы тормозятся, постоянно натыкаясь на совершенно необъяснимые препятствия, а Ватикан вот уже полвека совершенно неприкрыто вгоняет нам в колеса палки. Если же вам интересно мое мнение — все это так ни к чему и не приведет. Ну не может человек создать себе подобного, кроме как естественным и приятным путем.
20:1 Сначала ему показалось, что у Дениса Кабалина опять похмелье. Страшное, выворачивающее наизнанку, с вертящимися стенами. А он каким-то образом стал одновременным свидетелем и участником событий. Но почти сразу ему стало понятно, что это не землетрясение. Просто железный пол ходил ходуном. Железный пол вездехода, на полной скорости объезжающего холмы.
Его окружали стоны раненых и запах крови. Стивен медленно поднял голову, едва не ударившись о поручень. Бронированный вездеход заревел, зайцем прыгнул в гору, слетел с нее, вздрагивая до последней заклепки. Тела двух привязанных к скамьям рыцарей замотало в крепежах, стоны усилились. Третий, с перебинтованной головой и ногой, кажется, послушник, сидел в дальнем углу и негромко молился, то и дело норовя завалиться на бок.
Стэнделл поднялся с пола, с удивлением выпуская из левой руки разряженный пистолет. Обоймы нет, затвор отброшен назад. Пальцы гудели, и он понял, что до сих пор сжимал в них двадцатизарядную «гюрзу», невесть как попавшую ему в руку. Неуверенно ухватился за поручень и сел на жесткую скамью. Тусклый красный свет салона не позволял разглядеть человеческих лиц. Тамплиеры… Все, что осталось от боевой группы «Давид». Апостола Магнуса среди раненых не было.