— Не то чтобы долго, но мы можем выплатить вам компенсацию за причиненные неудобства.
— Но ведь вам понадобится весь дом и мне надо будет переехать?
— Постоянно приходящие и уходящие люди могут доставить большое неудобство. Может быть, действительно это сделать.
Пожилая женщина покачала головой:
— Боюсь, что его нельзя будет так использовать. Я говорю наскоро, потому что вы уже были здесь и могли оценить обстановку. Рей не захочет никуда переезжать, пока он живет со мной, но предположим, я могла бы сдать одну комнату — пустующую спальню. Течь, могу поклясться своими четками, которые благословил сам папа, там невелика.
Джулия смотрела на лицо тетушки Тин, классическое лицо француженки. Глаза хозяйки выражали некоторое беспокойство. Вдруг приняв решение, Джулия сказала:
— Если вы действительно хотите это сделать, то проблем нет. Я сама сниму эту комнату.
Джулия вскоре ушла, не дожидаясь, пока вернется Рей и отговорит свою тетушку. Она уже договорилась с нею о том, что перевезет свои вещи завтра. Все это будет зависеть от приготовлений к съемке. Группа готовилась к съемкам на том участке реки, который она сама обследовала накануне и где приятель Рея должен был выступать каскадером. Снимать будут завтра или послезавтра, и надо было хорошо подготовиться.
У нее было несколько причин снять эту комнату. Во-первых, не помешает жить в одном доме с Реем Табэри. Чем больше времени она проведет вместе с ним, тем скорее, вероятно, сможет его переубедить. Если же он заупрямится, то Бог с ним. Тогда она сможет использовать его опыт бесплатно. Заодно можно будет узнать от тетушки Тин многое об обычаях и нравах каджунов. Разумеется, та будет вознаграждена за свою помощь.
Второй причиной была ее ассистентка. Джулия и Офелия часто жили в одном номере, чтобы сэкономить деньги. Это имело свои преимущества, так как позволяло работать вместе, например, утром, или вечером. Но «Болотное царство» был первым студийным фильмом Джулии. Бюджет составлял до двенадцати миллионов, под руками было несколько сотен тысяч. Они могли позволить себе раздельное проживание.
Джулия и Офелия дружили еще с колледжа. Офелия была хорошим администратором, умела организовать снабжение, освобождая Джулию от всяких текущих забот во время съемок. Она была высокая, грузная, и ей был присущ низкопробный юмор. Когда они обе были моложе, Джулия терпела шестидюймовые сигареты Офелии, ее нежелание заполнить свою половину холодильника чем-то еще, кроме пива и хлопьев, ее слишком легкое отношение к мужчинам, постоянные ночные бдения и привычку спать до последней секунды. Но она устала от такой жизни. Она поняла это, побывав в Новом Орлеане.
Джулия знала, что за бравадой Офелии скрывается сверхчувствительность, что она страшно переживает из-за того, что крупная, с круглым, как луна, лицом, из-за своих мужских привычек. Поэтому Джулия обдумывала, как бы объяснить свой предстоящий переезд. Надо найти подходящий предлог. Офелия сможет жить в «люксе», в мотеле в Гонзалесе. Работать они по-прежнему будут вместе, в режиссерском домике на колесах. Они очень многое делали во время перерывов, на бегу и как бы между делом.
Джулия хотела найти время, чтобы сообщить Офелии свою новость. Такая возможность представилась раньше, чем она думала. Закончив работу, она отправилась в домик на колесах, чтобы перекусить после полудня. Она ждала, пока сварится бульон, просматривая на столе эскизы костюмов. В это время вошла Офелия, собиравшаяся принять душ. Она оживленно поприветствовала Джулию и сказала, что заканчивает дела, сейчас приведет себя в порядок и пойдет за пивом со сценаристом и двумя операторами.
Джулия встала и вместе с Офелией подошла к двери ванной. Там они побеседовали, и Джулия сообщила о своем решении и объяснила причины.
— Ладно, не беспокойся об этом, — сказала Офелия, причесывая свои длинные каштановые волосы. — Все, что поможет работе над фильмом, — на пользу, даже если ты положишь свою прекрасную личность на алтарь искусства. То есть ты можешь вцепиться в этого симпатичного каджуна. Я видела его, и сама могла бы пожертвовать собой ради такого случая.
— Я уверена, это не понадобится, — сухо проговорила Джулия.
— Очень жаль.
Офелия цинично усмехнулась, закалывая свои густые волосы, ее единственную гордость, одной из заколок, которые она называла «токийскими розами». Ярко-красный цвет орнамента контрастировал с ее бледно-зеленой рубашкой и джинсами.
— Ты точно не возражаешь? — спросила Джулия. — Я бы не хотела, чтобы ты думала, что я тебя бросаю.
Офелия пальцами намазывала губы помадой вишневого цвета.
— Не будь глупой. Я годами спала одна, когда не было ничего другого. К тому же я открыла прелесть игры в «буре», что способно заменить другие развлечения.
— Я уж боюсь спрашивать, что это такое.
— Ты понимаешь в меру своей испорченности. Мое влияние! На самом деле это игра в карты. Я набрела тут на одно заведение. Каджуны играют в нее с тех пор, как Бог был младенцем, и играют азартно. Ставки не пустячные. Они разрешили мне играть с ними, поскольку я позволяю себя стричь. Сегодня вечером хочу отыграться.
— Что за заведение? — спросила Джулия с сомнением.
— Ну, это не местный «Холл рыцарей Колумба». Может быть, кое-кто назовет его притоном, в чем тоже есть своя прелесть. Придорожный кабачок, если выражаться изящно. Но не надо обо мне беспокоиться. Ты же знаешь, что со мной и семеро могут не справиться.
— Может, и так, но помни, что ты на библейской земле, где мужчины — это мужчины, а женщины — это женщины и где намек может быть воспринят как предложение.
— О Господи! Будто у меня есть привычка хлопать глазами. Ну посмотри: разве ты видишь перед собой маленькую девочку или какую-то кисейную барышню? Я неприступна, как крепость.
— Ты похожа на мечту водителя грузовика, — ответила Джулия.
— Дорожная подруга, — подхватила Офелия, и на лице ее выступили красные пятна. — Кирпичное здание, где можно пообщаться и сменить шины. Ты меня запугала. К счастью, наше заведение обслуживает рыбаков и охотников, а не водителей грузовиков. Самая большая опасность для меня — это попасть в болото, если я буду слишком много выигрывать.
— В таком случае я желаю тебе проиграть, — сказала Джулия с нежностью и раздражением.
— К черту, — дружелюбно ответила Офелия.
Джулия не успела задуматься над этим, как вспомнила о другом вопросе.
— Так как ты уже несколько дней тут и успела пообщаться с местными, не слышала ли ты о каком-нибудь частном аэродроме поблизости?
— Нет, хотя нам он бы пригодился для хозяйственных нужд. А что?
Джулия рассказала ей о том самолете на реке и о его странной тактике. Офелия усмехнулась, глядя на себя в зеркало и накладывая ядовито-синие тени.
— Я чувствую, у тебя был волнующий вечер, не так ли? Тебя спас болотный Галаад[2], а рядом, возможно, собирались сбросить наркотики.
— Ничего не сбрасывали, с чего ты взяла?
— Говорят, что здесь этим занимаются. Одна из любимых местных игр. Ночью из Центральной Америки прилетает самолет, летит низко. Его ждет рыбацкая лодка. Лодка включает огни, посылая сигнал. С самолета сбрасывают груз в водонепроницаемой упаковке, потом люди на лодке вылавливают его из воды и отвозят в какое-то место на реке или на канале, где неподалеку магистраль. Туда подъезжает грузовик, и они передают груз парням на машине. Вуаля! Остроумно, правда?
— Современное пиратство, — заметила Джулия, а сама нахмурилась. Она подумала о Рее, которого так интересовал самолет прошлой ночью, о раздражении, которое вызвал у него инцидент, и о том, что он отказался остаться. Однако если он ждал груз, то не смог подать сигнал самолету и пропустил его. Он, конечно, мог попытаться это сделать, но если так, то зачем бы ему вытаскивать ее из воды и провожать на съемочную площадку? А тут еще его увольнение из ДЕА.
— Ладно, не бери в голову, — сказала Офелия. — Я тут много слышала историй о трупах людей, погибших в Новом Орлеане при загадочных обстоятельствах. Всего час езды от пригородов — и очень удобное болото, чтобы скрывать улики. Но нам-то что? Мы здесь на несколько недель, а потом уедем. Это не наши трудности.
2
Галаад — персонаж из средневековой легенды Мэлори о короле Артуре и рыцарях Круглого стола; образно—благородный человек.