Девушка вздохнула, села на пол, привалившись спиной к пульту, задействовала биокомп и осторожно двинулась вперед. К счастью, тонкие ментальные щупальца не потревожили импульсную защиту, которая здесь действительно имелась, да еще и настроенная на смертельный уровень. Вот только программировал ее явно не профессионал. Неплохой программист, но не уровня хакера, поэтому допустил несколько проколов, давших Ларе возможность пройти дальше.
– Что там у вас? – спросил эльдар в какой-то небольшой камешек.
Интересная у них аппаратура связи, Вортен никогда такой не видел. Еще его интересовало, почему этот странный маг не открывает лица – туманная завеса на его месте заставляла ежиться. Впрочем, не до того сейчас, совсем не до того.
– Новые охранники подходят, – отозвался камешек. – Оборону мы заняли, в ангар они смогут прорваться либо мимо нас, либо если подгонят что-нибудь тяжелое и пробьют дыру в стене. Минут десять-пятнадцать, думаю, у нас есть, но не больше. Что там с ретранслятором?
– Лара работает, но сколько ей понадобится времени я не знаю.
– Ясно. Что ж, будем держаться, сколько сможем.
Трирроунец покивал своим мыслям – его люди тоже остались у входа в ангар. Хотелось бы все же продержаться до прибытия помощи. Скорее всего, зов услышат либо аарн, либо кэ-эль-энахцы, на границе с Совва-Огг именно их флоты дежурят, республиканские, правда, тоже, но редко. Впрочем, никакой разницы нет – рабство вне закона в галактике, даже в бывшей святой иерархии, где оно раньше составляло основу существования. Ну вот кто мешал лорду кер Сайде зарегистрировать залежи вария, как положено, и разрабатывать их официально, используя орденские горнопроходческие комплексы, которые совсем недороги? Да, прибыль была бы существенно меньше, зато теперь его ждет смертная казнь. Но ладно, пусть бы нелегально разрабатывал, но рабов зачем понадобилось использовать?! Что ж, он сам выбрал. Захотел много заработать на чужом горе, значит жалости недостоин, как и все служащие ему – знали, что тут происходит, но погнались за длинным кредитом. Теперь шкурами своими расплатятся. И они это прекрасно понимают, поэтому будут драться, как загнанные в угол крысы, что надо учитывать.
Поделившись своими мыслями с эльдаром, который в ответ только кивнул, Вортен тоже отправился к выходу, чтобы лично возглавить своих ребят. По дороге он собрал все доступное оружие и запасные батареи к плазмерам. С ним ушли и горные мастера. В центре управления остались только Лара с эльдаром, поскольку последний после отправки сигнала сможет легко телепортироваться вместе с девушкой к остальным.
«Да что за уроды проектировали эту защиту?! – проклинала про себя все свете Лара. – Это же надо было такое накрутить!»
Невзирая на биокомп производства Аарн в голове, она пробиралась вперед с величайшим трудом, импульсная защита оказалась не одна, в каждом виртуальном компе имелась своя, а таких вращающихся друг в друге виртуальных систем здесь было больше десяти. Мозг девушки работал на пределе, сейчас она уже жалела, что не согласилась в свое время на преобразование тела по программе орденских легионов разведки, тогда не было бы так трудно работать с множественными потоками сознания. Но все эти мысли текли словно в стороне, девяносто пять процентов ресурсов мозга работали над взломом. И наконец Лара справилась! Она прошла в ядро, перехватила управление и отключила самоуничтожение, которое должно было сработать, если сигнал будет направлен не по нескольким известным адресам из особого списка. Нет, Лара не позволит этим тварям уничтожить доказательства! Они должны за все ответить. И они ответят.
Окружившие амбар охранники вдруг услышали низкий гул – полукруглая крыша ангара раздвинулась, затем на ней развернулись антенны, тут же засветившиеся потусторонним синеватым светом. А это могло означать только одно – гиперпередача началась. И каждому стало страшно. Теперь для них существовал только один способ выжить – выбить из здания ретранслятора незваных гостей, связаться с рудниками и потребовать уничтожить все доказательства творившегося в этой планетной системе. И охранники ринулись к ангару, их трясло от ужаса, но жажда жить преодолевала страх.