— Нам нужно найти моего брата! — воскликнула Дарья, тяжело дыша. — Он нам поможет! Он должен быть в общежитии военной…
— Его там нет. Его нет в лицее.
— Что?
— У него были дела, и он просил присмотреть за тобой, но я не думала, что убийцей окажется джинн. Я не могу ему противостоять. Не с текущей силой.
Цуки и Дарья бежали меж деревьями, стараясь как можно дальше скрыться от джинна, но уйти далеко не вышло. Цуки почувствовала его приближение по запаху. Запаху крови. И резко присела, прижимая к себе Дарью и зажимая ей рот.
Щелчок пальцами, и вокруг них возник купол, скрывающий от чужих глаз. Если им повезет, то джинн так их и не найдет.
— Где вы? — крикнул реликт. — Я знаю, что вы тут. Я чую ваш страх…
Цуки и Дарья молчали, затаившись и стараясь даже не дышать.
— Твой брат убил моего брата, так что я верну ему долг. Я сдеру с тебя кожу, медленно, насылая самые жуткие из возможных кошмаров.
Тишина.
— Женщина, что скрывает её. Я чувствую твою вонь. Запах мокрой шерсти. Ты такая же, как я, и я не имею к тебе претензий. Отдай её, и уйдешь с миром. Защищай, и разделишь её участь! — рычал джинн, рыская поблизости.
Он был очень близко. Пугающе близко.
— Всё будет хорошо, — прошептала Цуки испуганной девушке, чувствуя, как та дрожит. — Я тебя не отдам.
Джин буквально плыл над кустарниками. Его тело слегка осыпалось, словно ему было тяжело держать человеческую форму.
— Где вы?
Внезапно он остановился и повернул голову, уставившись прямо на них.
“Нет! Нет! Нет! Моя иллюзия идеальна! Он не может меня увидеть”.
И тем не менее джинн развернулся и уверенно зашагал прямо к ним. Он принюхивался, словно пес, а алый песок, отделившийся от его тела, то замирал, то двигался по кругу.
— Покажись! — рыкнул джинн, и в его лбу открылся третий глаз, отчего иллюзия вокруг Цуки рассыпалась.
“Как это возможно?!”
— Попа-а-а-ались, — лицо джинна исказила жуткая гримаса радости и безумия.
— Беги, я его задержу как-нибудь… — шепнула Цукимару Дарье и поднялась.
Цуки никогда не была смелой и храброй, всегда предпочитала избегать конфликтов и неприятностей. Но бывают битвы которых невозможно избежать.
Кицунэ явила истинный облик ёкая. Дарья охнула, но смогла побороть удивление и побежала. Побежала сломя голову. Джинн проводил её взглядом, но не сдвинулся с места, стоя напротив Цукимару.
— Лиса значит… Я слышал о таких, как ты… Жалкие и ни на что не годные…
— Не будь так уверен, — Цуки хлопнула в ладони, изобразив пальцами знак “мир, поглощенный луной”, после чего раскинула руки в стороны. Шерсть кицунэ едва заметно засияла, а единственный хвост вспыхнул и словно стал состоять лишь из пламени.
Джин попытался ударить её песком, но мир вокруг изменился, закружился, и Цукимару уже была не одна. Сотни лисиц окружали джинна, кружа вокруг него в лунном танце. Он бездумно атаковал, но поражал лишь фантомы, которые мгновенно восстанавливались. Земля под ногами превратилась в водную гладь, на которой стала отражаться огромная луна.
“Я не смогу тебя убить! Но я запру тебя в моей иллюзии, и ты…”
— Скажи, чего ты хочешь, сраная лиса! — внезапно воскликнул джинн.
— Стать полноценной.
“Я не хотела этого говорить! Почему я это сказала?”
Горящий алым глаз джинна во лбу мигнул ослепительной вспышкой, и иллюзия исчезла. Цуки остолбенела, не в силах пошевелиться, словно незримая сила скрутила её по рукам и ногам.
— Спасибо, — улыбнулся джинн, а глаз в его лбу кровоточил. — Теперь ты полноценна.
Всё, что смогла сделать Цукимару, это слегка повернуть голову, увидев, что за её спиной развивается девять огненных хвостов.
— Можешь перед смертью порадоваться, что твое желание исполнилось.
Но Цукимару знала, что эти хвосты лишь иллюзия, и не смогла сдержать слез.
Джинн подошел к ней, протянул руку, чтобы схватить, но совершенно внезапно между ними, сверкая молниями, пронесся топор и отсек джинну руку. Тот резко отпрянул, развернулся и взглянул на юношу, появившегося неподалеку.
Цукимару тоже повернула голову и мысленно ужаснулась, увидев северянина. Он выглядел не просто плохо, а как ходячий труп. Большую часть его лица покрывал ужасающий ожог, правая рука висела канатом и, судя по всему, не двигалась. Он был весь покрыт кровью и тем не менее твердо стоял на ногах.
А в его единственном целом глазу горела незыблемая решимость.
— Опять ты… — прорычал джинн. — Да сдохни ты уже!
Северянин атаковал быстро и решительно, несмотря на свои раны. Джинн уже не мог так легко распадаться, как раньше, словно эта схватка и его подвела к собственным пределам. Оцепенение спало, и Цукимару снова смогла двигаться. Кицунэ бросила короткий взгляд назад и увидела лишь один единственный хвост. Это отдалось болью в сердце, но она взяла себя в руки.