— Это я уже понял. Но я-то есть сейчас хочу.
— Жди вечера. Лишь слабые духом предаются трапезам в середине дня. Пока солнце высоко, добрый люд должен трудиться.
— Что-то я сомневаюсь, что это ты сам придумал, — ответил я, имея в виду слова про слабых духом. Слишком высокопарно для такого юнца.
— Это слова из учения Одноглазого, мы все следуем ему.
Таня хихикнула, а парень заулыбался. Видимо решил, что девушка впечатлена его знаниями или что-то вроде того, но я-то знал истинную причину. Одноглазый — другой аватар Гнева, и я сегодня останусь голодным из-за себя же. И Таня это поняла, только вот мне было не весело.
— Я раздобуду тебе что-нибудь, — шепнула она мне на ухо.
— Не надо, — буркнул я. — Перетерплю.
Но и просто слоняться без дела нам не дали. Не успели мы закончить этот разговор, как прибежала какая-то женщина и утащила с собой Таню, не терпя никаких возражений. Все должны работать, и мы не исключение. Так моя рыжеволосая девушка оказалась на кухне помогать остальным в готовке, а меня припахали в работе с кожей. Охотники привезли шкуры зверей, и теперь нужно было заняться их обработкой. Опыта у меня в этом никакого, но этот никого и не интересовало. Какие-то вещи мне объясняли походу, до каких-то доходил сам.
— Викар, раз уж ты тут такой знаток учения Одноглазого, то разве гости должны работать?
Не то что бы работа меня тяготила, и, наверное, пробудь я тут долго, сам бы чувствовал себя некомфортно, сидя без дела, но чтоб вот так, уже на следующий день после прибытия…
— Такие у нас обычаи. Мы принимаем гостей как часть семьи, а в семье все работают на её благо. Если посмотришь, то даже наши воины, что прибыли с рейда, заняты делом. Никто из них не спит до полудня, — тут уже упрек в мой адрес, но я пропустил его мимо ушей. — Они тоже устали, но сейчас такое время, когда все должны работать. Начались первые заморозки, ещё неделя-две, и наступит зима, когда реки покроются льдом. Тогда жизнь замирает, и можно позволить себе отдохнуть, но пока это не случилось, нужно работать втрое упорнее, чтобы закончить с делами.
— Кажется, понял, — кивнул я и вернулся к работе. Как я понял,парнишку приставили присматривать за мной. Викар по настоянию отца был учеником кожевника, и думаю, именно поэтому и я вынужден был заниматься обработкой шкур.
Спустя пару часов этого не слишком увлекательного и тяжелого труда внезапно зазвучал колокол. И для меня это стало сигналом, что пора заканчивать с работой. Вчера колокол оповещал о том, что прибывает корабль, а сегодня должна прибыть Хильда.
Корабль, на котором прибыла моя северная подруга, произвел намного больше впечатления, чем та пара лодок, на которых прибыл рейд. Длинный драккар величественно вынырнул из тумана и со спущенными парусами, на веслах неторопливо вошел в порт. И стоит отдать Хильде должное, её появление впечатляло. Она стояла в середине палубы, с накинутой на плечи белоснежной шкурой, в то время как внушительные и могучие воины гребли веслами. Но греблей были заняты не все: восемь воителей в полном обмундировании стояли за спиной девушки двумя рядами.
— Театрально, — ухмыльнулся я.
Встречали Хильду и её людей совсем не так, как воинов накануне. Для встречи собралась почти вся деревня, и жители, опустившись на одно колено и склонив голову, выстроились в два ряда и образовали что-то вроде прохода, в конце которого стоял на коленях Свен. Он, как я понял, староста этого поселения.
Хильда на меня даже не посмотрела, сойдя с трапа. В сопровождении воинов она прошла к Свену и остановилась в шаге от него.
— Да будут полны ваши поля урожая, а сети — рыбы, — сказала она.
— Да будет омыт кровью врагов ваш меч и топор, — ответил Свен.
Затем Хильда извлекла из ножен меч, порезала об кромку собственный палец, после чего прочертила по центральной части клинка кровавую полосу. Затем этот меч был передан Свену, и он с благодарностью его принял.
— Кровь от крови.
— Кровь от крови.
Ничего не понял…
За этой странной картиной я наблюдал со стороны и ловил себя на мысли, что Хильду тут не узнать. В лицее она была словно совершенно другим человеком. И когда эта необычная церемония закончилась, люди стали расходиться по своим делам, словно ничего не произошло. Хильда посмотрела на меня, тепло, но сдержанно улыбнулась, после чего ушла вместе со Свеном.
А поговорить мы с ней смогли лишь через пару часов, причем в довольно… любопытной обстановке. Принимала она нас в бане, где купалась в бадье с горячей водой, и её нисколько не смущало, что к ней пришли гости. Зато от меня не скрылось кое-что — у девушки появилась татуировка в виде змея, который словно опутал её левую руку и дополз почти до ключицы.