Оттеснив Лизу, он вернулся ко мне и завис над землей, смотря, как я поднимаюсь.
— Для меня загадка, почему вы противитесь. Вы понимаете, что слабее меня, но продолжаете сражаться. Всё-таки даже спустя столько времени есть вещи, которые я не понимаю в людях.
— Конечно не понимаешь, ведь ты придурок, — я зло сплюнул кровь.
— Мне правда не хочется вас уничтожать. Мне нравилось время, когда мы были единомышленниками, и я всё ещё питаю некоторые надежды, что вы одумаетесь. Какой чудесный мир, мы сможем создать…
— Познание, о чем ты? Какой к демонам чудесный мир? Ты извращаешь и ломаешь всё, к чему прикасаешься во время своих экспериментов, а когда это ломается окончательно, просто выбрасываешь. Тебе на самом деле нет дела ни до чего, кроме своей цели. Ты как ребенок, что отрывает лапы у насекомых, пытаясь приделать их игрушкам. Но мы не игрушки.
— Я просто следую своей сути. Я же Стремление, как и вы. Разве ты не следуешь своей сути?
— Вот в этом-то мы и отличаемся. Если бы я следовал ей, то уничтожил бы полмира только потому, что на меня кто-то криво посмотрел. Хладнокровие не променял бы бессмертие на собственную дочь. Мы меняемся, становимся как люди, но не ты.
— Видимо, мы всё же не сможем ужиться.
— Видимо.
Мы с Познанием ударили одновременно. Он использовал какую-то энергетическую атаку, а я — кулак из чистой энергии размером с два локомотива.
Взрыв сродни детонации нескольких тонн взрывчатки разметал всё вокруг, заметно углубив изначальный кратер. Но тут, внезапно, кто-то схватил меня за шиворот, и в следующий миг я сидел на коне-скелете.
— Кощей? — опешил я. — Ты тут откуда?
— Спасаю твою шкуру, сынок. Когда я почувствовал ЭТУ энергию, то рванул сюда со всех ног, и видимо не зря.
Лиза наконец спикировала вниз и поравнялась с нами.
— Надо придумать, как его достать!
— Дима, у тебя же получалось достать его копьем, — крикнула Лиза.
— Да, но не уверен, что это сработает третий раз, да и урона маловато. Он предвидит каждый наш шаг, каждую нашу атаку и знает, как её парировать. Хуже противника и не придумаешь.
— Может мне попробовать достучаться до Феди? Может он ещё где-то там, внутри.
— Это не сработает.
Я, в отличие от Лизы, на своей шкуре знал, что такое перенос. Он может обладать всеми воспоминаниями Фёдора, но не испытывать ничего к ним. Для меня Даша тоже далеко не сразу стала сестрой. Первое время она была просто частью контракта, не более. А учитывая, что в прошлом Фёдор и Лиза не больно-то ладили, рассчитывать на эмоциональный отклик не приходится.
Хотя… Это действительно может сработать. Но совсем не так.
— Лиза, мне нужна помощь!
Познание прилетел прямо туда, куда нужно. Ему нечего было бояться, он был уверен, что сможет победить нас, что бы мы не предприняли. И в данный момент я ощущал себя ужасным человеком, но порой приходится идти на такие грязные меры.
— Федя! Федя! Это ты? — я выскочил из заранее подготовленного укрытия.
И я сразу понял, что сработало. Он даже избавился от трехглазой маски, отчего я видел, как исказилось лицо Фёдора, видел, как внутри началась самая настоящая борьба.
— Ты меня узнал? Это же я, Костя! — Летун изменил мою одежду, а теневая маска — лицо. Я скопировал лицо Фёдора, немного изменил стиль прически, чтобы не быть его совсем уж точной копией. — Твой брат!
Это был дерьмовый план, но смерть Константина была краеугольным камнем всей жизни Фёдора. Убил он его или нет — без разницы. Это так или иначе травма на всю жизнь. Если в этом аватаре осталось хоть немного от личности брата Лизы, то это должно дать хоть какую-то реакцию.
— Но ты мертв.
— О чем ты, братец? С чего бы мне быть мертвым?
Я сделал несколько осторожных шагов, постаравшись максимально вжиться в образ. И это было сложно, учитывая, что Константин умер почти десять лет назад, и мы с ним не встречались. Фатальной же для меня частью плана было то, что я вынужден был полностью очистить себя от энергии. Стать фактически простым человеком, и в случае чего я не мог просто вернуть силы.
Я же говорил — дерьмовый план.
И тем не менее он работал.
Познание, который ещё минуту назад собирался ударить меня чем-то, опустил руку и изумленно смотрел на меня. Всё же личность хозяина тела сильно влияет на формирование личности стремления. Как бы Познание не пытался отмахнуться от этих эмоций, они уже часть его.
— Ты не можешь быть жив,— повторял он.