— Ранило, Шохаб? — спросил я. — Давай перевяжем. Эй, Аббас, погоди!
— Да брось ты, чудак! — обозлено прикрикнул Шохаб. — Хочешь, чтобы всех поймали. Скачи быстрей! — И он первым погнал коня по пустырю в сторону гор. За ним кинулись остальные.
— Перевяжем, Шохаб! — крикнул я, догнав его.
— Отстань, Гусо! Ничего страшного.
— Ну, смотри…
Где-то далеко позади гремят выстрелы. Там паника. Пока англичане опомнятся и поймут, что произошло, мы будем далеко. Надо только гнать коней без остановки. Погоня неминуема. А у англичан кони куда резвее наших. Я скачу на каком-то старом мерине и думаю, кто же сел на моего «Ыкбала». А, может, не взяли его?
Темнота начинает рассеиваться. Вдали проступают контуры гор. Над ними ярко вспыхивают звезды, похожие на догорающие угольки на ветру. У подножья — равнина. Она изрезана естественными впадинами и пригорками. Еще ближе к горам начинают попадаться овраги. Приходится ехать осторожно, уздечка все время натянута. Я держусь около Шохаба, боюсь, как бы ему не было хуже. К нам присоединяются Ахмед и Аббас. Шохаб в середине. В случае чего, всегда успеем протянуть к нему руку. Аббас недовольно ворчит:
— Где-то здесь должен быть шалаш пастуха. Куда он делся? Мы приезжали сюда за овцами к пастуху. Я запомнил…
Начинаю и я ворчать:
— Когда же появится твой шалаш?
— А-а!.. Шалаша, Гусо, не будет. Мы стороной проехали, — почему-то радостно отвечает Аббас. — Сейчас покажется домик Жано-мергена.
Копыта лошадей дробно ударили по каменистой тропе. Начался подъем. Мы перевалили через небольшой холм и сразу же оказались в узком ущелье. Под ногами лошадей зашуршала трава. Я посмотрел вверх. Над нами слева и справа нависали гигантские скалы. В горах становилось светло, небо из черного превратилось в бледно-голубое, и мне показалось, будто мы находимся на дне глубокого колодца. Неожиданно Аббас остановил коня, запрокинул голову. Я поглядел в сторону, куда смотрит он, и увидел между двух скал на полянке небольшой домик. Аббас заложил пальцы в рот, пронзительно свистнул. Из домика вышел пожилой человек, высокого роста, в изодранном чекмене, в островерхой папахе и чарыках. Увидев нас, он произнес неприветливо:
— Ну, поднимайтесь. Тропа перед вами. Если одолела усталость, можете отдохнуть у меня.
Мы направили лошадей к домику. А когда спешились, Аббас весело сказал:
— Здравствуй, дядя Жано. Познакомься с моими друзьями!
Взгляд у Жано-мергена был недружелюбным. Ои исподлобья по несколько раз осмотрел каждого, затем остановил свой выпытывающий взгляд на Аббасе.
— Давно не видно тебя, орел. Я думал, что ты давно болтаешься в петле или пулю проглотил…
— Аллах миловал, дорогой апо Жано. Что нового на той стороне гор?
— Зачем про это спрашивать! Воюют… Больше защищаются, отстреливаются. Давно уже не было нашинских, курдских вылазок. Вот я и пришел сюда за перевал, посмотреть да узнать, что здесь творится. На днях проводил к своим в Гилян Суйрголь со снохами… Больше нового не выпытывай. Нет ничего… Скажи-ка лучше как у вас, в Кучане? Откуда и куда держите путь?..
— Эх, апо! — с отчаянием говорит Аббас. — Кучан в крепость превратили. Многие бы оттуда сбежали, да без фокусов не прорвешься. У нас друг ранен, помочь надо ему. — Аббас подвел охотника к Шохабу. Раненый покачал головой, губы его дрогнули:
— Не надо, Аббас… Я с вами… Не останусь без вас.
Охотник Жано попросил ребят снять Шохаба с коня.
Те немедленно выполнили его просьбу. Шохаба положили в комнатушке на кошме. Охотник подсунул под голову раненому свою подушку. Шохаб сразу же уснул, а может потерял сознание? Дядя Жано склонился над ним, пощупал пульс и долго рассматривал красивое юношеское лицо. Затем охотник быстро вышел и скоро вернулся с пучком сухой травы. Он растер траву в ладонях, мякину поднес к ноздрям Шохаба. Шохаб закрутил головой и открыл глаза.
— Апо-джан, пить хочу, — тихо произнес он и растерянно добавил: — А где они?..
— Мы здесь, милый Шохаб. — ответил я. — Не беспокойся, без тебя не уйдем.
Ребята склонились над Шохабом и стали утешать его, кто как мог. Дядя Жано тем временем поднес ему в пиалушке немножко воды.