Через полмесяца в «Бахар» под заголовком «Спасите!» появилась статья. Эту статью я заметил, когда зашел в чапарханэ, в свой почтовый дом, перед рассветом. Я сразу же начал читать. Как я был горд, что мне выпала честь первым сказать Арефу и всем моим товарищам о появлении статьи.
В этот день я пришел в Миянабад на два часа раньше обычного. Сам не поверил, что могу быть таким скороходом. Может быть часы почтовые отстают? Нонет, чиновник чапарханэ спрашивает:
— Что, Гусейнкули, так рано сегодня пришел?
— Хочу быть быстрее гонца его величества Шах-ин-шаха!
— Ого! Ты, оказывается, молодец. Ну, иди разнеси почту, потом отдохнешь.
Спустя час, я зашел домой к Арефу.
— Господин учитель, честь имею доложить, что статья уже опубликована в «Бахар». Вот, читайте.
— Рад тебя видеть, проворный почтальон. Проходи, садись. Я давно поджидаю эту статью. — Он быстро взял газету, окинул ее — сразу всю — взглядом, отыскал нужное и стал читать. Глядя ему в лицо, я видел, как чутко Ареф реагирует на каждое слово. Лицо его то розовело, как у юноши, то темнело и становилось недобрым, то вдруг набегала улыбка и на щеках играли маленькие ямочки. Потом руки его сжались в кулаки, он встал, отыскал карандаш, и продолжая чтение, стал подчеркивать строчки.
Ареф прочитал статью, медленно сложил вчетверо газету, спросил:
— Господин Гусейнкули, вы читали эту статью?
— Еще вчера, как принял почту! До самого утра читал. Раз сорок, клянусь аллахом! Даже не заметил, как наступило утро. Всю статью могу рассказать наизусть. Хотите?
— Ого! Ну, тогда, давай поговорим по-деловому. Итак; я — учитель, ты — почтальон! Я могу писать, а ты — разносить людям написанное мной. Мы оба в одинаковой мере отвечаем за судьбу народа. Так я говорю, Гусейн-кули?
— Правильно, господин учитель!
— Очень хорошо, что у тебя такая работа. Ты постоянно находишься среди людей. Ты можешь им прочесть любую статью из газеты, и тебе никто не запретит! Так ведь, Гусейнкули?
— Очень правильно, господин учитель! Могу.
— Только будь осторожным и бдительным. Иначе, не успеешь оглянуться, как попадешь о лапы молодчиков Монтасера!
— Буду смотреть за шакалами… Эх, господин учитель! Было бы у нас оружие! Вы научили бы меня выступать и говорить речи. Я пошел бы к молодежи Миянабада, Киштана, Портана! Я сказал бы: «А ну-ка, друзья, берите в руки оружие!» Ох, и дали бы мы жару этим гадюкам! Чтоб они все лопнули, как лопнул котел в киштайской бане! Правда, господин учитель?
— Правда, — с довольной улыбкой отзывается Ареф. — Но пока это только мечта. А что касается оружия — оно у нас есть. Мощное, дальнобойное оружие. Название ему — газета. Ты понимаешь меня, Гусейнкули?
— Все понимаю.
— Срочно, очень быстро надо прочитать эту статью людям. Постарайся это делать там, где больше собирается народу. Например, в мечети! Подойдет такой учебный класс для тебя?
— Лучшего не сыщешь, господин учитель. Сейчас же побегу туда. Если спросят, зачем я читаю газеты, скажу: люди же неграмотны, а я, почтальон, грамотный, вот и делаю им услугу. Я обязан им читать газеты. За это государство платит мне деньги. Правильно говорю, господин учитель?
— Верные слова, Гусейнкули! — подтвердил Ареф. — Большая это правда! Но ты сам-то хорошо понимаешь на какой путь становишься? Вот, послушай, что сказал Саади:
Эти строки о тебе, Гусейнкули… Ты согласен?
— Всей душой, господин учитель!
— Иди. Будь удачлив.
Медленно я вхожу в мечеть. Иду, затаив дыхание. Навстречу, вниз по лестнице с минарета спускается муэдзин. Он только прокричал призыв к молитве. Зов его никогда не остается без внимания. Но, странно, сегодня в мечети только белобородые старики. Увидев меня, они все поворачиваются в мою сторону.
— Хоть бы ты что-нибудь рассказал хорошего! — с надеждой обращается ко мне один из стариков.
— Но я каждый день читаю вам газетные новости!
Чего вам еще надо? — пру напропалую. — Если вам кажется этого мало, то, пожалуйста, могу, например, прочитать статью из газеты «Бахар». Очень интересная.