— Прости, — сказал он. — Я бы никогда…
Раздался стук, вошел королевский страж. Он быстро добрался до короля и королевы и тихо заговорил с ними.
— Что происходит? — прошептала Шарлотта.
Эрик вытер рот и опустил полотенце на стол. Он хмурился.
— Ничего хорошего.
Гильдор кивнул, сказал что-то стражу, тот поклонился и спешно ушел. Король встал.
— Прибыл неожиданный гость. Эрик, ты и твои друзья присоединитесь к нам в комнате переговоров. Возьмите дракона с собой.
Стулья загремели по полу, все уходили из столовой.
Дэвид ворчал Шарлотте, пока они шли:
— Видимо, встреча с родителями снова переносится.
«Ты знаешь, что происходит?» — спросил он у Мирита, пока они заходили за угол и шли мимо большой лестницы.
Слуги и придворные кланялись, опускались в реверансах и потрясенно смотрели на них.
«Нет», — сказал Мирит.
«Ладно, — Дэвид похлопал бок дракона. — Спасибо за то, как много информации ты мне дал, друг».
Они повернули налево, попали в большую комнату, стены были в панелях из кожи цвета земли. Большие масляные картины висели над двумя каминами. Большие карты, мечи и щиты украшали стены, и по взмаху руки Славандрии лампы на столу и на полу засияли. Гильдор закрыл дверь и указал всем садиться за впечатляющий овальный стол. Дэвид выдвинул мягкий стул и застыл, глядя на вырезанного в центре стола быка на задних ногах, на его голове был орел с расправленными крыльями, и все это окружала кельтская коса. Он коснулся пальцами такой же татуировки на его груди, посмотрел на серебряное кольцо на своем пальце. От отца. С тем же символом, вырезанном на лазурите. Что все это значило? При чем тут он? Ему нужно было узнать. Если скажут.
Шарлотта потянула его за рукав, он сел. Она погладила его руку, ее прикосновение было как летний ветерок над рекой. Он сжал ее ладонь, благодаря за присутствие.
— Ведите его, — сказал Гильдор страже у двери.
Мужчина средних лет со спутанными рыжими волосами с сединой и небритым лицом прошел в зал. Он был в потертых черных штанах, заправленных в кожаные сапоги, поеденной молью лиловой рубахе и черно-лиловой расшитом жилете с тусклыми медными пуговицами и золотыми косичками, что растрепались, на плечах. Хоть он выглядел странно, его веселые карие глаза было легко узнать.
«Грут!».
Дэвид резко вдохнул, раскрыв потрясенно рот.
— Дыхание дракона! — Трог обошел стол и обнял мужчину. — Стефан Кавеног! Снова нормальный. Когда это произошло?
— Неделю или две назад. Не помню. То я грыз кость, а потом проснулся на полу, сжавшийся, как ребенок, и голый, как ощипанная курица. К счастью, эти двое были со мной, — он махнул, и два существа прошли за ним, их человеческие лица были напряжены, драконьи крылья — сжаты.
Шарлотта охнула.
— Это они! Агимеш и Таккар! Они в порядке!
— Вы знаете этих существ? — спросил Эрик. — Как? И кто — Стефан Кавеног?
— Капитан армии Фаучера, — сказал Дэвид. — Мы встретили его по пути, но выглядел он совсем не так.
Грут посмотрел на Славандрию за плечом Трога.
— Ваша светлость, возвращаю этих шимов вам.
— Благодарю, что вернул их целыми, — сказала Славандрия, — и можешь поблагодарить Дэвида за свою свободу. Он пробил стрелой сердце Авиды, разрушив ее чары на тебе.
Дэвид охнул, все посмотрели на него.
«Точно. Смотрите на убийцу».
Убийца. Таким он был. Не важна причина. Убийство оставалось таким. Может, Трог мог объяснять его, но слова никогда не смогут убрать кислоту вины, что разъедала его совесть.
Никогда.
Мужчина, что раньше был Грутом, кивнул в сторону Дэвида.
— Я в долгу, юноша. Ты спас не только меня, но и все королевство. Ты очень смелый.
Дэвид посмотрел ему в глаза.
— Я убил. Не важна причина. Это все равно убийство. Я не вижу в этом смелости.
Кавеног покачал головой.
— Не соглашусь. Ты не подошел и убил забавы ради. Это было для выживания. Убей или будь убитым. Ты ничего плохого не сделал. Думай об этом, как о срезании головы ядовитой змее.
— Человек и змея — разные вещи.
— Она не была человеком, — Славандрия задела пальцами стулья, пока шла. — Она была кошмарным злом. Это не значит, что ты не должен испытывать вину или терзать себя. Я бы переживала за тебя, если бы такого не было. Но, надеюсь, ты мне поверишь, что ты перепутал с виной. Если бы ты не убил Авиду, погибли бы Шарлотта и остальные. Ты смог бы жить с этим, зная, что мог это изменить, но не стал?