— Дэвид и Эрик обязаны по рождению защищать Фолхоллоу. Я не могу этого изменить. Никто не может. Молились ли мы со Славандрией, чтобы темные дни не настали? Да. Мы молились всеми силами, но этого не хватило. Зло торжествует, но так не будет долго. Избранные тут, и они победят. Иначе Фолхоллоу будет потерян, а потом и этот мир.
— Как это понимать? — спросил Дэвид.
Она вытащила из карманов деньги, ключи, телефон, как она его называла, и отдала Дэвиду.
— Знаю, это звучит безумно, но прошу, поверьте мне. Отправляйтесь в Кингспорт, в дом дедушки Шарлотты. Он очень мудрый.
— Не понимаю, — сказала Шарлотта. — При чем тут мой дед?
Лили ее не слушала.
— Машина у Конроя. Я уже сказала, что ее заберут. Идите. Сейчас. Не сходите с пути. Фолхоллоу и Хейвендейл зависят от вас.
— Лили, это звучит безумно.
Она взяла лук и колчан Дэвида с земли и отдала ему.
— Времени мало, скоро вернется Славандрия. О, и вот, — она вытащила кожаный шнурок, сняла с шеи и вложила в руку Дэвида. Маленький шар, заполненный кружащимся дымом, был холодным в его руке. — Там ответ на некоторые вопросы. Дед Шарлотты поймет, что с этим делать. Береги это. А теперь спешите. Все вы.
Дэвид обнял ее.
— Я люблю тебя, Лили. Спасибо за все.
— Я тоже тебя люблю, милый, — она обхватила его лицо руками. — Будьте добрыми друг к другу, — она разглядывала его.
— Мы еще увидимся, Лили. Обещаю, — он оглянулся на Эрика и Шарлотту. — Идемте.
Лили сжала руку Эрика, когда он проходил, и прошептала:
— Защищай их. Их судьба — в твоем мече. Обращайся им с умом.
И она пропала.
Глава 12
Дэвид
Дэвид вел по холмам в лесу больше часа, и они вышли на равнину с фермами, пастбищами и рощами деревьев. Вдали дорога пронзала пейзаж. Дорога 421. Но как далеко они были от амбара Конроя?
Он вытащил телефон из кармана и ввел их адрес, насколько он помнил. Карта показала, что они были недалеко, может, в двадцати минутах на севере.
— Что это такое? — спросил Эрик.
— Это телефон. По нему говоришь с людьми, играешь в игры. Даже можно найти машины в амбарах, — он улыбнулся Шарлотте.
— Можно увидеть? — спросил Эрик.
Дэвид покачал головой.
— Еще нет. Я не хочу потерять GPS. Когда мы поймем, куда идем, я тебе покажу, хорошо?
Он звучал как Лили, когда ему было пять лет. Придется исправляться.
— Договорились, — ответил Эрик. — Как выглядит эта ваша машина?
— Черный Мустанг GT500, хоть ты и не поймешь. Но в моем мире это серьезно. Таких лишь несколько моделей, так что это диковинка. Ты поймешь, когда увидишь. Она гладкая и гудит как…
Дэвид замолк. Он рухнул на колени и схватился за грудь.
Боль. Жуткая обжигающая боль.
— Дэвид! — Шарлотта упала рядом с ним. — Что такое?
— Я… не… знаю. Горячо… в груди.
— Эрик, помоги снять футболку!
Ткань слетела с тела Дэвида. Холодный воздух задел его кожу, но не остужал. Агония.
— Что… это? Что… со мной?
Шарлотта покачала головой.
— Рутсир. Он сияет как огонь. И твоя татуировка! — она потянулась к кулону.
— Нет! — Эрик ударил по ее руке. — Тебя может обжечь.
Эрик собрал футболку Дэвида и просунул между Глазом и татуировкой. Рутсир остыл, стал темно-красным, и Дэвид стал дышать.
Он лежал, грудь вздымалась и опадала, ладонь сжимала кулон, он смотрел на облако, что из зайца стало котом, как казалось его воображению.
— Лучше? — спросил Эрик.
Дэвид кивнул.
— Было так больно, что и не описать. Словно кто-то поджег мое тело.
— Думаю, так и было, — сказал Эрик.
— Что? — сердце Дэвида дрогнуло. Он не осмеливался двигаться.
— Думаю, Сейекрад пытался тебя найти. Если бы ты снял Глаз, он бы смог, наверное.
Шарлотта охнула и встала.
— Ты же не серьезно?
Эрик кивнул.
— Серьезно. Сейекрад хочет Глаз. Он ему нужен, или от кристаллов нет толку. Но он не может найти Дэвида. Что-то в этом рутсире делает его слепым насчет нас, и, если бы я был на его месте, я был бы в отчаянии, искал бы способ, чтобы Дэвид раскрыл себя. Что лучше, чем причинить такую боль, что ему пришлось бы снять кулон?
Дэвид сел и смотрел на Эрика.
— Откуда ты все это берешь? В этом есть смысл, но я в шоке, что ты о таком подумал.
Эрик вяло улыбнулся.
— У меня был друг, который видел жизнь по-другому. Он верил, что все, что испытываешь, лишь кусочки головоломки, которые нужно беречь и соединять, чтобы получилась большая финальная картина. Нам нужно лишь открыть разум и видеть. Чем больше я следую его примеру, тем больше думаю, что он прав.
Эрик встал и протянул Дэвиду руку.
— Носи эту гадость поверх футболки, пока мы его чем-нибудь не обернем.
Дэвид сжал руку Эрика и поднялся на ноги.
— Без проблем. Поверь, я не хочу повторять, — он согнулся, чтобы кулон отстал от тела, надел футболку через голову, проверил, что кулон остался снаружи, не на коже. Он выпрямился и забрал телефон у Шарлотты. — Спасибо. Вам обоим, — сказал он. — Простите, что от меня столько проблем.
— Не извиняйся, — сказал Эрик. — Когда у тебя прекратится боль, я пойму, что с тобой что-то не так.
— А ты не смягчаешь, — улыбнулся Дэвид, глубоко вдохнул и выдохнул. — Мы готовы?
Дэвид сверился с GPS еще раз и пошел. Эрик за ним извинился за то, что ударил Шарлотту по руке, и она простила его. Они стали говорить о многом, включая друга Эрика, Сестиана. Некоторые воспоминания были веселыми, другие — грустными, и пока Дэвиду нравились истории о дружбе, боль терзала его сердце. Шарлотта сближалась с Эриком, знала она это или нет. И он хотел, но не мог ее винить. Он был красивым, как парень, умный, источал очарование. Он был идеален во всем. Еще и принц.
Но Эрик разобьет ее сердце. Это было неминуемо. Он не мог переехать в Хейвендейл, а Шарлотта точно не согласится остаться в Фолхоллоу, и тогда ему придется собирать осколки их разбившейся сказки. Ему было больно думать, как она будет страдать. Он видел, какой она была, когда умер ее брат. Это было невыносимо видеть. И никакие слова не прогоняли боль. Он ничем не мог заполнить пустоту. Эта боль не проходила. Ее лишь накрывали слои эмоций, пока ее не учились блокировать. Пока не пропадали чувства.
Он не хотел, чтобы у Шарлотты пропали чувства. Но что он мог? Они были только друзьями. Официально. Он так сделал. Она разберется в чувствах сама, а он будет смотреть и ждать.
«Идиот».
Он посмотрел на карту в телефоне и замер.
— Пришли, — он указал на большой красный амбар за белым деревянным забором.
Они пробежали по двору. Корова опустила голову и замычала. Дэвид открыл дверь и застыл, раскрыв рот.
Шарлотта подошла справа от него и охнула.
— Голубой, — сказала она.
Дэвид сцепил пальцы за головой.
— Серебристо-голубой, — во рту пересохло. Он тряхнул руками. — Ничего. Это можно исправить.
Эрик склонился к Шарлотте.
— Он же говорил про черный?
— Так и было, — ответила она. — Наверное, Лили изменила цвет.
— И номера, — Дэвид обошел машину. Он замер и смотрел на нее, прижав ладони к голове. — Зачем, Лили? Из всех цветов мира именно этот?
— Выглядит неплохо, — сказал Эрик.
Дэвид нахмурился. Прищурился. Поджал губы.
— Конечно, ты так думаешь. Ты не видел эту машину раньше. Теперь она… черт возьми, голубая!
— Что тут такого? — спросил Эрик. — Ее уже нельзя использовать?
— Конечно, можно. Цвет этого не меняет. Это же GT500. Там триста пятьдесят пять лошадиных сил. Нельзя красить такое в голубой. Это как покрасить твой меч зеленым. Это против логики. Кстати, — он открыл багажник, — спрячь меч сюда. Не нужно его в салоне, — он бросил лук и колчан внутрь.
— Но я еще не путешествовал без меча. А если мы наткнемся на бандитов?
— Не наткнемся. А если и найдем их, то сияющая улыбка их собьет.
— Я не вижу, как моя улыбка может…
— Боже! Просто положи меч сюда. Прошу.
Эрик снял оружие и опустил рядом с луком.
— Я не буду злиться на твои вспышки, раз ты так расстроен из-за своего…
— Машина. Это машина.
— Я знаю. Но если она все равно годится для использования, мы можем добраться на ней до дедушки Шарлотты.
— Ты прав, — Дэвид почесал голову. — Ты абсолютно прав. Она сделала так, чтобы никто не узнал машину. Она пыталась помочь. Я перестану вести себя как чмо.
— Что за чмо? — спросил Эрик.
— Не важно, — сказала Шарлотта. — Просто садись в машину, пока Дэвид не научил тебя плохому.
— Да, залезай, — Дэвид окинул машину взглядом, скривился. — Почему голубой? Почему не красный?
— Привлекает внимание, — сказала Шарлотта. — Эрик, садись впереди. Там больше места для ног. Я сяду сзади, — она открыла дверцу, склонила кресло водителя и забралась. — Залезай, Дэвид. Хватит скулить из-за машины. Поехали.
Эрик смотрел, как Дэвид садится на место, повторил за ним.
— Если неудобно ногам, — сказал Дэвид. — Внизу есть рычаг, поверни вправо, и сидение подвинется.
Эрик нащупал механизм, потянул. Он перестал дышать, когда сидение поехало назад.
Шарлотта рассмеялась.
— Ты в порядке?
Эрик выдохнул и сглотнул.
— Думаю, да. Я этого не ожидал.
— Теперь знаешь, — Шарлотта склонилась, сказала возле его уха. — Теперь склонись и закрой дверь.
Пот выступил на лбу. Он захлопнул дверцу. Он побелел.
— Что такое? — спросил Дэвид. — Тебе будто плохо.
— Честно говоря, мне плохо. Тут тесно. Сердце словно выскочит из груди и убежит от меня. Не знаю, смогу ли я, Дэвид, — он сжал подлокотник, костяшки побелели.
— Старайся не думать об этом. Сначала всегда страшно, — Дэвид вставил ключ и повернул. Зверь заревел.
Эрик испуганно закричал, Мустанг загудел под ним. Он прижался головой к сидению, закрыл глаза.
— Я не могу, Дэвид. Прошу, выключи. Выпусти меня. Хоть что-нибудь сделай. Кости гремят от этой дрожи. Я не могу дышать, и руки болят.
— Боже, у тебя паническая атака, — Дэвид выключил двигатель. Он выбрался из машины, подбежал к Эрику и открыл дверцу. — Выходи.
Эрик выкарабкался из машины и встал подальше от нее.
— Прости, — выдохнул он. — Не знаю, что произошло. Я словно умирал.
— Это паническая атака, — сказал Дэвид. — Стоило подумать об этом. Все это безумно для тебя, но, уверяю, я умею водить, и я тебя не убью. Если бы был другой способ, мы попали бы в Кингспорт так. Может, ты подождешь тут, пока я включу машину? Ты послушаешь немного, привыкнешь к шуму, да? Не будем спешить.
Эрик взглянул на машину.
— Все будет хорошо, — сказала Шарлотта. — Обещаю.
Он посмотрел на нее с пепельным лицом.
— Другого способа нет? Ни лошади, ни телеги? Ни кареты?
Шарлотта покачала головой.
— Добро пожаловать в 21-й век.
Эрик взглянул на машину, хмурясь.
— Видимо, другого способа не будет, — он звучал сломлено.
Дэвид сел в машину и завел ее. Эрик оказался в руках Шарлотты, ее голова была на его груди, она утешала его словами.
«Отлично. Как уютно. Я оставил их на пару секунд. А он уже очаровал ее. Наверное, ему нравится каждая минута. Ах! — он стукнул по рулю. — Ты такой идиот! Нельзя их винить. Ты сам это сделал. Ты сказал ей при нем, что она свободна. Что он еще должен был делать? Держаться в стороне? Блин! Блин-блин-блин! Им осталось лишь стать парой. Будь мужиком. Прими удар и терпи. Найти свое счастье. Давай. Уймись».
Он провел пальцами сквозь волосы, сосчитал до десяти, глубоко дыша. Нужно сосредоточиться. Им нужно в Кингспорт. Пора ехать.
Он выбрался и прошел к ним, они отпустили друг друга.
— Думаю, он готов, — сказала Шарлотта. — Я рассказала ему, как дышать, когда снова подступит такая паника. Он попробует, — она посмотрела на Эрика поверх плеча. — Готов?
Эрик вдохнул.
— Я постараюсь, — он похлопал Дэвида по плечу, проходя мимо, и шепнул. — Спасибо, что не разозлился.
Дэвид застонал. Как так можно?
— Не за что, — вырвалось у него. Ему нужно было поработать над собой.
Они сели в машину, Шарлотта дотянулась до руки Эрика.
— Ты сможешь, — сказала она. — Дэвид — хороший водитель. Тебе нужно лишь расслабиться и радоваться пути. Хорошо.
Эрик прижался головой к сидению и кивнул.
— Хорошо, — сказал Дэвид. — Ощущения тебе вряд ли понравятся. Но не бойся, машина так и должна ощущаться. Это большой двигатель. Он будет гудеть, и она будет ехать быстро. Готов?
Эрик глубоко вдохнул и сжал ладонь Шарлотты.
— Да. Я буду в порядке. Поехали.
Дэвид опустил Эрику окно.
— Вот. Это должно помочь. Если будет плохо, скажи, и я остановлю, чтобы тебя стошнило вне машины. Ладно? Никакой рвоты в машине.
Он вывел машину из амбара со скоростью улитки. Медленно и уверенно. Он поехал быстрее, взглянул на Эрика. Пока было нормально.
Он понемногу ускорялся, давил на педаль сильнее, и зверь ревел все громче. Он повернул на 421, холодный воздух наполнил машину. Они ехали. Меньше, чем через час, они будут у дедушки Шарлотты.
Металлический зверь летел по дороге, и Эрик хотел, чтобы они просто перенеслись.
Дэвид впервые слышал от него такое. Наверное, этот раз был и последним.