Лениво двигая громадным хвостом, акула подплывала ближе, будто росла на глазах. Ее силуэт четче вырисовывался в прозрачной воде. И на расстоянии-то рыбина казалась немаленькой, но теперь Сэм понимал, что впечатление было обманчивым. Вблизи она выглядела просто исполинской. Именно такой экземпляр искали они с Реми – большую белую, более двадцати футов длиной.
Акула разрезала косяк рыбы, разделившийся на два закрутившихся роя и вновь сомкнувшийся за ней. Хищницу интересовало нечто другое. Новый взмах хвоста послал ее вперед. Тупое, выдающееся вперед рыло добрых четырех футов в ширину направилось к клетке, но в последний момент свернуло в сторону. Огромная туша прошла мимо стальных прутьев так близко, что Сэм и Реми могли бы дотронуться до нее. Один только заостренный спинной плавник чудища был с них высотой.
Акула не собиралась уплывать. Она снова проскользнула вдоль клетки. Сэм и Реми застыли внутри. После стольких погружений в эти томительные минуты Сэм до сих пор не переставал думать – так ли надежны прутья, как кажутся? Выдержат ли? Когда клетку на кране опускали в воду, в этом не возникало сомнений, но теперь сварные швы выглядели рваными, сделанными наспех. Сварщик вряд ли представлял себе, существу каких размеров и мощи им предстоит противостоять.
У острова Гуадалупе акула искала тунца и морских слонов. Сэм и Реми не походили ни на тех, ни на других, однако в своих лоснящихся черных костюмах для подводного плавания отчасти смахивали на калифорнийских морских львов – тоже лакомый кусочек для большой белой.
Вдруг, так же внезапно как появилась, та, несколько раз дернув хвостом, поплыла прочь. На секунду Сэма охватило разочарование. При всей своей величине и свирепости белые акулы иногда проявляли удивительную осторожность. Неужели он упустил свой шанс пометить эту громадину?
Неожиданно акула развернулась, в четыре-пять взмахов хвоста достигла клетки и врезалась в нее, распахнув полную треугольных зубов пасть. Сэм и Реми вцепились в прутья с противоположной стороны, пока хищница изгибалась, безуспешно пытаясь сомкнуть челюсти вокруг преграды.
Клетка наклонилась, и Сэм решил, что сейчас самый удачный момент. Ткнув стержнем под основание спинного плавника, он тут же втащил инструмент обратно в клетку. Акула, похоже, ничего даже не заметила. Зазубренный наконечник остался в ее теле, удерживая ярко-желтую метку с шестизначным номером, казавшуюся крохотной на огромной туше.
Рыбина проплыла под клеткой. Сэм и Реми ждали, почти готовые к тому, что сейчас она развернется, наберет скорость и кинется на прутья с новой силой; ненадежные швы лопнут, клетка раскроется, и добыча окажется прямо перед огромной зубастой пастью. Однако акула все удалялась и удалялась, пока не исчезла совсем, отправившись восвояси. Сэм протянул руку и дернул сигнальный трос – три раза, потом еще три. Откуда-то сверху, из другого мира, донеслась вибрация мотора. Клетка дернулась и начала подниматься. Вынырнув из воды, она повисла в воздухе, в лучах ярко светившего солнца. Кран перенес ее на палубу.
Сняв маску и вытащив загубник, Реми повернулась к Сэму:
– Мы что, недостаточно аппетитны для второй попытки?
– Не переживай, ты на вид – просто пальчики оближешь, – откликнулся тот. – Это я специально тренировался, чтобы выглядеть как можно более отталкивающе.
– Мой герой…
Он стянул капюшон с головы, улыбаясь.
– Здорово было, а?
– Я даже знаю, что мне будет сниться теперь в ночных кошмарах до конца дней – твоими заботами.
Реми чмокнула мужа в щеку. Оба вылезли из клетки и зашлепали к своей каюте переодеваться.
Несколько минут спустя супруги уже стояли на передней палубе арендованной семидесятивосьмифутовой яхты. Роскошное ультрасовременное судно могло на полном ходу развивать до двадцати четырех узлов, но за эти две недели капитану Хуану Сандовалю еще ни разу не приходилось использовать два новейших катерпиллеровских дизеля на всю мощь. Яхта без особой спешки бороздила океан от одного места вероятной встречи с большой белой к другому, периодически заходя в какой-нибудь уютный мексиканский порт пополнить запасы топлива и провизии. Места на борту было куда больше, чем нужно, – три пассажирские каюты, каждая с собственной ванной, и отдельные каюты для экипажа. Все трое членов команды – капитан Сандоваль, его помощник Мигель Колера и кок Хорхе Моралес – были из Акапулько, порта приписки судна, которое Сэм и Реми арендовали для плавания к острову Гуадалупе, примерно в ста шестидесяти милях от побережья Нижней Калифорнии, где попадались особенно крупные экземпляры акул.
Супруги вызвались поучаствовать в проекте Калифорнийского университета в Санта-Барбаре по изучению миграций и образа жизни большой белой акулы. Работа по мечению гигантских хищниц велась уже долгие годы, однако без особого успеха – большинство экземпляров просто исчезали без следа. Отслеживать их перемещения чрезвычайно трудно – акулы способны преодолевать огромные расстояния, их сложно поймать, и они очень опасны. Однако остров Гуадалупе был уникальным местом, где взрослые, внушительных размеров особи больших белых акул появляются регулярно, год за годом, и пометить их можно даже не отлавливая – если только исследователи готовы встретиться с ними под водой лицом к лицу, отделенные только прутьями клетки.
По спутниковому телефону Сэм передал номер поставленной метки и описание сегодняшнего экземпляра. Реми тем временем, распустив длинные каштановые волосы, просушивала их на свежем ветерке, пока яхта легко скользила к побережью.
– Тебе еще не надоело? – наклонился к жене Сэм.
– Ни в коем случае. С тобой мне всегда интересно.
– Но на уме у тебя другое. Что-то не дает тебе покоя.
– Честно говоря, я не перестаю думать о доме, – призналась Реми.
– Прости, я надеялся, что исследование отвлечет нас и время пролетит быстрее. Мне показалось, ты устала от всего этого ремонта.
Несколько месяцев назад супруги завершили раскопки грандиозных кладов V века, состоящих из награбленного гуннами и захороненных по всей Европе. Трое соперников, также охотившиеся за этими сокровищами, то ли решили, что Сэм и Реми оставили часть наиболее ценных артефактов себе, то ли просто хотели отомстить, – но, так или иначе, они организовали настоящий вооруженный штурм четырехэтажного особняка Фарго в Ла-Холье и буквально разнесли его в клочки. С тех пор и до настоящего времени там шли восстановительные работы.
– Да, он меня вконец утомил. От подрядчиков уже голова кругом – то иди с ними подбирать сантехнику, то потом вдруг оказывается, что эту модель уже сняли с производства и нужно искать другую, то…
– Знаю, знаю, – прервал ее Сэм, вскидывая руки вверх.
– Ненавижу ремонт. Но по псу скучаю.
– С Золтаном все будет в порядке, Сельма обращается с ним по-королевски. – Он сделал паузу. – Когда мы отправлялись сюда месяц назад, от нас ждали, что мы пометим хотя бы десяток. Сегодняшняя громадина была номером пятнадцатым. Думаю, на этом можно закончить и возвращаться обратно.
Реми слегка откинула голову, чтобы видеть его глаза.
– Не пойми меня неправильно: я обожаю океан – и тебя. К тому же, кто откажется попутешествовать на чудесной яхте от одного великолепного местечка к другому?…
– Но?
– Но мы слишком долго не были дома.
– Пожалуй, ты права. Мы уже и так сделали больше, чем планировались. Наверное, пора вернуться, закончить с домом и начинать искать что-то новое.
Реми мотнула головой.
– Я не имела в виду – прямо сейчас. Мы ведь и так уже плывем к берегу. Дойдем до бухты Сан-Игнасио – я всегда мечтала посмотреть на место, где спариваются и приносят потомство серые калифорнийские киты.
– А оттуда уже можем отправиться в Акапулько и сесть на самолет.