Он сразу нашел торговца снадобьями. Человекообразная обезьяна сидела на циновке в стороне от людей, золотое, или очень похожее на золотое Гнездо Исиды болталось у нее на груди. Сундук стоял рядом с торговцем.
— Посланник Тота пришел обогатить меня своими знаниями, — сказал торговец, широко улыбаясь.
Аа-Седхем сел рядом с ним.
— Почему ты не остался во дворце, если хотел меня видеть?
— Господин, твоя доброта безгранична, но я боялся, что меня, недостойного, прогонят из величественных покоев.
— Что ты продаешь?
— Посмотри, господин, — предложил торговец, открывая сундук.
Он достал оттуда небольшой флакон продолговатой формы, запечатанный воском и заполненный мутной жидкостью. Цвет стекла не позволял разобрать, какого цвета было содержимое флакона — желтого или серого.
— Знаешь ли ты, господин, о веществе, которое способно за несколько дней остановить скрытую медленную боль, которая незаметно растет внутри человеческого тела и приводит к смерти через несколько недель? Вот оно, господин.
— Из чего оно?
— Из целебной земли, господин. Из некоторых видов земли, обладающих целебным свойством.
Аа-Седхем кивнул, он уже слышал, что сероватый порошок, который добывают из земли, лечит истощение и болезни легких, но впервые ему предлагали его в жидкой форме.
— Сколько стоит это лекарство?
— Для такого знающего человека, как ты, нисколько, господин. Но никакие, даже самые чудодейственные снадобья не в силах противостоять воле богов.
Аа-Седхем вопросительно посмотрел на торговца. Что означали эти слова? Торговец еле заметно улыбнулся.
— Из-за своей безграничной доброты, господин, боги иногда останавливают человека, который препятствует их намерениям. Хотя кажется, что он совершенно здоров, собирается долго жить и произвести многочисленное потомство.
Аа-Седхем не понял этих слов, таких же странных, как и предыдущие. Но он не отрывал взгляда от торговца.
— А еще, господин, боги вознаграждают того, кто угадывает их волю. Ему достаются богатство и почести, он долго живет и восхваляет Амона, Тота, Хоруса и Анубиса.
Взгляды обоих стали тверже железа, но ни один не отводил глаз. Так они и сидели друг напротив друга, как две статуи.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил наконец Аа-Седхем.
— Когда дерево падает под ударами топора, господин, лучше не становиться на ту сторону, куда оно упадет.
— Какое дерево?
Он хотел услышать подтверждение своим опасениям.
— Большое дерево с трухлым стволом, которое вот-вот упадет от бурь. Брось его на землю.
Аа-Седхем сглотнул, внутри у него все сжалось. Его просят уничтожить Сменхкару?
— Кто тебя послал?
— Кто еще может послать одного человека к другому, как не бог? Ты меня больше никогда не увидишь, господин. Бог не повторяется. Слушай его весть из моих уст.
— Но что ты хочешь, чтобы я сделал?
— В назначенный час, господин, отправь его последнее сновидение к указанному человеку.
— Его последнее сновидение?
Торговец достал флакон из сундука и положил его в руку Аа-Седхема. Совсем маленький, флакон помещался в ладони.
— Этот сок растений, господин, вызывает сладострастные мечты, мечты об объятиях Анубиса.
Объятия Анубиса! Упоминание имени бога мертвых, обнимающего умершего, не могло быть случайным. Хозяева этого торговца, явившиеся из ада, знали больше, чем казалось на первый взгляд.
— Но как я узнаю время?
— Мир полон знаков и предзнаменований, господин. Ты не пропустишь его. Но будь бдительным! — повысив голос, произнес торговец. — Если ты не услышишь божественного предупреждения, окажешься под падающим деревом!
Сердце Аа-Седхема чуть не выскакивало из груди. Он неподвижно сидел перед торговцем.
— Подожди немного, — сказал тот, — я принесу тебе еще одно снадобье.
Он поднялся и пошел на соседнюю улочку. Вскоре Аа-Седхем спохватился, встал и приказал слуге позвать охранников. Через несколько минут они пришли на место, но торговец не вернулся.
— Вор скрылся в этом переулке, — сказал им Аа-Седхем. — Найдите его. Вы его узнаете — он похож на обезьяну.
Стражники отправились на поиски, Аа-Седхем пошел за ними. В переулок выходила только одна дверь. Стражники толкнули ее и обнаружили за ней лишь удивленную женщину, которая кормила грудью своего ребенка. Она никого не видела. Они пошли дальше по улочке, которая выходила на пустынный берег Великой Реки.