Поэтому я лишь молча кивнул.
Шаг тридцать четвертый
На лице бога виделась искренняя доброжелательность, но я всё равно был настороже. Кто знает, какие у представителя местного пантеона намерения?
— Я тебе не враг, принц Кард, — спокойно произнёс бог. — Скорее, наоборот.
— Моё имя ты знаешь, но сам не представился, — заметил я чуть холодно. Он рассмеялся.
— И впрямь. Что ж, я — Иллиан, бог света и верховный лидер Новых богов.
Я почувствовал, как у меня внутри всё сжимается. Вот уж не ожидал встретить в Нижнем мире самого предводителя пантеона. Это ж натуральный Зевс местного розлива. Учитывая влияние Новых богов в мире, сил у него должно быть самое малое вдесятеро больше моих — и это в режиме бога. Ни один Павший, к сожалению, не способен даже поцарапать верховное божество на пике формы.
«Это так», — нехотя признал Ругххзан.
Иллиан едва заметно улыбнулся уголками рта, явно подслушав мои мысли.
— Я давно наблюдал за тобой, Кард. Твои деяния достойны, хоть методы порой и являются чрезмерными. Однако ни один житель Верхнего мира ранее не пытался помочь демонам обрести свой дом. Люди, орки, гоблины, эльфы и тролли — все они притворялись сочувствующими, но, в конце концов, предавали род демонов и развязывали против них войну. Ты первый, кто действительно предпринял какие-то действия. И преуспел.
— Не без помощи, — я вспомнил ощущение чуждой силы, мягко и вкрадчиво сплетавшейся с моей. — Выходит, это ты помог мне воскресить Нижний мир?
Иллиан кивнул.
— Сам бы ты сжёг себя в попытке это сделать. Всё же быть богом и притворяться им — разные вещи. Тебе ещё далеко до истинной божественности, ты предпринял только первый шаг.
Я хмыкнул, с наслаждением вдохнул свежий утренний воздух. Теперь здесь не пахло затхлостью и смертью. И это было хорошо.
— Если ты так силён, то почему сам не помог демонам? Для тебя это было бы всё равно что задницу почесать.
Иллиан снова рассмеялся.
— Хорошая аналогия, мне нравится. Ты прав, это вполне посильная задача, но, видишь ли, одних только моих умений недостаточно, чтобы спасти целый мир. Моя специализация в иной плоскости, а силы света — лишь одна из граней гигантской фигуры, или, если угодно, формации. Только мастер плетений мог создать заклинание столь сложное, чтобы оно охватило все окрестные земли и сумело вдохнуть в них жизнь.
Вот почему он ждал, пока этим займусь я. Хитро.
— Не скажу, что мне это нравится, — произнёс я недовольно. — Выходит, ты просто меня использовал.
— Это не так. Ты ведь сам всё сделал, от и до, я лишь слегка подпитал силой твоё плетение, ничего более, — улыбнулся бог.
На словах звучит просто, но на деле… как-то не верится мне в совпадения. Теперь во всём, начиная от рождения культа и заканчивая моей второй смертью с последующим перерождением при помощи Ниадона, видится чья-то рука. Словно меня всё это время вели как собаку на поводке, позволяя лаять на нужных людей и метить необходимые места.
Была ли хоть где-то моя собственная воля и мой личный выбор?
— Не сомневайся, — взгляд Иллиана стал строже, улыбка исчезла с лица верховного бога. — Не в моих принципах вмешиваться в судьбы смертных, и ты — не исключение. Не обесценивай свой опыт, ведь всего, что у тебя есть, ты достиг сам, Кард. И теперь демоны смогут оставить Верхний мир в покое и зажить полной жизнью — благодаря тебе.
— Где-то чую подвох, — тихо заметил я. — Наверняка есть это пресловутое «но».
— Твоя правда, — вздохнул бог. — Архонт Тьмы ещё жив, и за минувшие двадцать лет он накопил изрядно сил, чтобы бросить нам вызов. Его поддерживают Павшие, не все, но достаточно, чтобы потрепать пантеон и ввергнуть миры в пучину вечной войны. И оставить демонов в стороне он явно не сможет, уж больно ему понравилось пользоваться их услугами.
— Что ты предлагаешь? Убить его — и все проблемы решены?
Иллиан развёл руками.
— Это единственный выход. Он не остановится, пока не умрёт. Это существо слишком долго копило злобу на весь белый свет и на богов, потому что много столетий назад я увидел в нём гниль и отказал в праве занять божественный престол наравне с другими. Теперь Архонт жаждет мести, и смертные для него — не более, чем пешки.
В словах Иллиана было рациональное зерно и всё звучало весьма складно, однако меня всё равно не покидало ощущение неправильности. Тем не менее, я незаметно постарался экранировать свой разум от внешнего воздействия — уж больно неприятно, когда кто-то читает мысли, — и кивнул в ответ.