Я проследовал за ним в шатер, мысленно подытоживая наш разговор.
Мир — фэнтезийный. Волшебное средневековье с орками, людьми, и наверняка ещё чёртовой тучей разных рас.
Я — орк. Факт забавный, особенно учитывая, что орк из меня нестандартный — слишком изнеженный и далекий от сражений. Хотя, если вдуматься, речь Лерида тоже далека от стереотипного тупого орка. Выходит, местные орки отличаются от земных представлений об этой расе степных воинов. Занятно.
Ну и напоследок — ситуация у меня почти безвыходная. Нужно доказать отцу бывшего владельца этого тела свою профпригодность в качестве наследника рода, иначе быть мне на улице с голой жопой. Мотивация — есть, осталось только разобраться, как вновь пробудить в себе источник. Не видеть и не слышать окружающий мир — больно. Так жить нельзя.
Еду нам принесла симпатичная орчанка в простеньком закрытом платье, которое, тем не менее, выгодно подчеркивало все достоинства ладной фигурки. Узкий разрез медовых глаз в сочетании с медной копной густых волос и миловидным личиком — убойное комбо. Я невольно засмотрелся, чем заслужил насмешливый взгляд Лерида.
— Опять за старое?
— В смысле?
— Брат жаловался, что ты перетрахал всех служанок в доме, а после добрался и до не самых знатных дам в городе. И откуда в тебе такое либидо, если ты так же далёк от воина, как я — от философа?
— В жизни всякое бывает, — повторил я излюбленную фразу, разведя руками. — Но впредь обещаю думать перед тем, как делать. Это, вроде как, полезно.
— Пожалуй, — согласился дядя. Я поймал на себе его задумчивый взгляд, в котором смешалось недоверие и капелька надежды. Похоже, Лерид даже обрадовался моей «амнезии». Каким же говнюком был прежний Кард — представить сложно.
Пережевывая мясо с овощами, я вспоминал свою инициацию из прошлой жизни. Память несколько сбоила, но основные моменты встали перед глазами очень отчётливо, будто всё случилось вчера. Ритуал в целом не трудный, можно попытаться повторить здесь. Вдруг получится?
— Сможешь заняться допросом без меня? — уточнил я у дяди. Лерид пожал плечами.
— Конечно. А что, боишься снова проблеваться?
— Нет, есть одно более важное дело.
Он насмешливо покосился на застывшую в углу служанку, хмыкнул. Что ж, пусть думает, что мне нужно сбросить пар. Так даже лучше, нельзя сразу менять представление о себе в лучшую сторону — надо подготовить почву.
Выскользнув из шатра, я зашёл за угол, пробрался меж двух кустарников и за деревом нашёл подходящую полянку. Ветер, гулявший по равнине, здесь стих, лишь где-то в вышине слышался его далекий свист.
— Попробуем, — сказал я сам себе, больше для того, чтобы придать уверенности. Пальцы рук вдруг задрожали, сердце забилось чаще. Нервничаю? Я? Смешно, но похоже этот мир действует на меня иначе.
Рука коснулась груди, под пальцами ощутил биение сердца. Когда последний раз я нервничал там, на Земле? Наверное, в юности. Ещё до того, как стал медиумом. Дар высасывает из заклинателя самое ценное — человечность, взамен награждая мощью, неподвластной смертным.
Внезапно в моей голове возникла странная мысль: может, ну его нафиг, такой дар?
Тряхнув головой, я зло скрипнул зубами. Нет! Путь медиума отнял у меня всю жизнь, я шёл к вершине годами, десятилетиями, теряя близких и друзей, сжигая города и страны, я поставил на колени весь мир благодаря этому дару.
Без него я был бы никем.
Закрыв глаза, я задышал глубже, чувствуя, как постепенно успокоилось сердце, ритм выровнялся, и моё дыхание стало невольно подстраиваться под окружающий мир. Вдох-выдох, шелест листьев на ближайшей ветке. Вдох-выдох, сопротивление воздуха под крыльями насекомого. Вдох-выдох…
Я мысленно открыл себя миру. Ощутил, как превращаюсь в пустой сосуд, готовый принять новое знание, словно чистый лист бумаги, на котором можно написать какой угодно текст…
Тишина.
Мир молчал.
Я ждал долго, наверное, пару часов, неподвижно стоя на одном месте, расслабленный, слившийся с дыханием мира.
Он не отвечал.
Мысленно вздохнув, я понял, что ловить нечего. Наверное, оркам недоступна магия в том виде, в каком я привык её воспринимать в своем мире. Пора возвращаться.
И в этот самый момент мое сознание рухнуло вниз. Меня стремительно несло по темному тоннелю, мимо вихрем проносились разрозненные картины, не имеющие ничего общего: окровавленный актовый зал, полный трупов; морское побережье, заваленное мертвыми китами; городской пейзаж, напоминающий преисподнюю — с разрывом инферно меж двух небоскрёбов…