– Как видишь, нам уже довольно много лет, Витя, но мы больше не хотим жить в одиночестве. Ты не смотри, что Иван такой большой и с виду грозный – он добрый человек! Мы взяли бы вас обоих, но наши финансовые возможности, к сожалению, ограниченны…
– Вы сможете полюбить моего брата? – перебил Ольгу Витя, пристально глядя ей в глаза. Под этим взглядом невозможно было солгать, но она и не собиралась.
– Да, Витя, мы обязательно будем любить Олега! – пообещала она, вложив в эту фразу всю душу. – Мы станем любить его так, как не смогли бы и родные родители, он ни в чем не будет нуждаться, мы окружим его заботой и вниманием, и он забудет все неприятное, что с ним произошло…
Ольга осеклась, заметив, как напрягся Витя при слове «забыть», ведь оно относилось не только к прошлой жизни, но и к нему!
Витя долго молчал, опустив глаза в пол, и Ольга видела, что он не просто тянет время, а мучительно размышляет, пытаясь принять самое важное в своей жизни решение.
– Вероника Петровна, – произнес он наконец, обращаясь к директрисе, – можно вас?
Ему с трудом удалось оторвать от себя младшего брата, чтобы встать с места и подойти к двери. Оставшись наедине с двумя незнакомыми взрослыми, малыш испуганно посмотрел снизу вверх на кажущегося ему, наверное, огромным Ивана. Он не плакал, но губы его предательски подрагивали.
– Не бойся, – ласково сказала Ольга, протягивая руки к мальчику и улыбаясь ему сквозь слезы. – Твой брат сейчас вернется. А ты хочешь поехать с нами? Мы купим тебе много игрушек, большой вкусный торт, и все вместе будем смотреть мультики по телевизору, хорошо?
Она посмотрела на мужа. Иван сидел, неловко опустив большие, тяжелые руки между колен, и с нежностью смотрел на маленькую полноватую женщину, пережившую с ним так много. Переводя взгляд на темноволосого Олега, Иван Лапиков видел, как не похож этот ребенок ни на него самого, ни на жену, но это не казалось ему важным. Важно было, чтобы Ольга стала счастливой и чтобы мальчик принял их как своих родителей, научился доверять и открыл им свое сердце.
Дверь снова отворилась, и в кабинет вернулась Вероника Петровна. На лице ее застыло странное выражение.
– А где же Витя? – спросила Ольга, чувствуя, как душа у нее уходит в пятки.
– Он не придет, – вздохнула директриса.
– Он не хочет, чтобы мы забирали Олега? – подал голос Иван. – Ну да, конечно, я вел себя как болван – кричал… Но я не хотел его напугать!
– Он согласен.
– Что?! – практически закричала Ольга, хрустнув пальцами. – Он?..
– Да, – подтвердила директор детского дома. – Он считает, что его брату будет лучше с приемными родителями. Психиатр, осматривавший Олега сразу после его появления у нас, сказал то же самое: мальчику могут помочь внимание и забота, а это возможно только в семье.
– А как же Витя? – спросила Ольга, глотая слезы.
– Витя уже вполне взрослый человек, – покачала головой Вероника Петровна. – Он принял решение и за себя, и за брата.
– Мы не станем препятствовать их общению… – начал было Иван, но директриса не дослушала, сказав:
– Витя этого не хочет.
– Как – не хочет? – не поверила своим ушам Ольга. – Не хочет встречаться с братишкой?
– Он хочет, чтобы Олег забыл обо всем, что произошло в доме их матери. Витя… он считает, что их встречи будут напоминать Олегу о случившемся и он не сможет поправиться. Его жизнь должна начаться с чистого листа, без Вити, без воспоминаний – он маленький и быстро привыкнет, если вы сумеете дать ему много любви. Физически мальчик здоров, но вам придется повозиться, чтобы вернуть ему радость жизни!
По круглому, добродушному лицу Ольги Анатольевны текли слезы, когда, рассказывая все это, она заново переживала момент первой встречи с братьями.
– Витя сдержал слово: он ни разу не пришел увидеться с Олегом, хотя мы и попросили Веронику Петровну не скрывать от него наш адрес, – говорила она. – Олег был настоящим дичком – боялся, когда мы дотрагивались до него, пугался, если повышали голос… Через некоторое время мы переехали, так как дела у Вани пошли в гору. Нового адреса Веронике Петровне мы не сообщили.
– Наша жизнь постепенно налаживалась, – сказал Лапиков, откашлявшись, – и я не хотел… Прости, сын, я думал, так будет лучше!
– Но ведь мальчика звали Олегом, – неожиданно вмешалась Света. – Тогда как же…
– Как он превратился в Анатолия? – подхватила Ольга Анатольевна. – Мы изменили ему имя, назвали, как моего покойного папу. Удивительно, но, как только мы это сделали, все изменилось к лучшему – вот и говорите теперь, что от имени ничего не зависит!
– История и в самом деле невероятная, – пробормотала Рита. – А что известно о матери братьев?