– Покушение? Но кто…
– Вот и я думаю, кто? Я не собирался лишать его жизни, но кто-то, похоже, другого мнения. Честно говоря, я бы не стал сильно расстраиваться, если бы этот неизвестный довел дело до конца, но рад, что не причастен к случившемуся!
– А Ольга Кутепова?
– Бог ей судья… Я слышал, дела у ее фирмы идут хуже некуда – вдруг это и есть возмездие?
Некоторое время в комнате слышались только звуки, доносящиеся с улицы.
– А как же… как же я? – тихо спросила Наташа.
– У тебя все будет хорошо, – уверенно произнес Виктор. Он поднялся с подоконника и подошел к ней.
– Я… – начала девушка неуверенно. – Я могу оставить вещи себе?
– Ты куда-то собираешься?
– Но ты ведь не захочешь теперь, чтобы я оставалась?
– Та квартира – твоя. Я буду продолжать платить за нее, пока она тебе нужна. Ты же не собираешься возвращаться на трассу?
– А чем еще прикажешь мне заниматься? Притворяться хорошей девочкой уже нет смысла…
– Ты можешь заняться чем хочешь. Лично я считаю, что тебе следует вернуться в школу.
– В школу?
Наташа выглядела ошарашенной.
– Почему бы и нет? – продолжал Виктор. – Ты не так уж много пропустила, сумеешь наверстать. А потом… потом сама решишь.
– Так ты меня, значит, не бросаешь? – все еще не верила Наташа, таращась на художника.
– Ну если только ты сама не хочешь уйти.
– Почему ты это делаешь?
– Какая тебе разница? – пожал плечами художник. – Когда мы встретились, ты вопросов не задавала!
– Видишь ли, с тех пор кое-что изменилось: я учусь пользоваться мозгами!
– Полезный навык.
– Ты не ответил!
– Может, мне жаль своих трудов? В конце концов, я потратил на тебя время и бабки – будет жаль, если все пропадет!
Наташа понимала, что должна прыгать до потолка, оглашая окрестности радостными воплями, ведь Виктор предлагал ей остаться! Однако она понимала и то, что если примет условия Виктора, то останется лишь в качестве его протеже, друга… или, возможно, младшей сестры? Чуда не произошло. В любимой Наташиной «Красотке» прекрасный принц в конце фильма влюбился в «ночную бабочку» в исполнении Джулии Робертс, но в ее случае, похоже, все иначе… Что ж, все правильно: кто она такая, Наталья Коробицына, – разве способен человек вроде Виктора Арбенина испытывать к ней какие-то чувства, кроме дружеского участия? В фильме гордая девица отказалась бы от помощи не оценившего ее по достоинству мужчины, но жизнь – не кино, и Наташа только кивнула в ответ на вопросительный взгляд Виктора.
– А твое лечение? – спросила девушка.
– Давай сразу договоримся: ты не лезешь в то, в чем не разбираешься, а я не учу тебя жить? – предложил художник, однако она заметила в его глазах опасный огонек, предупреждающий, что пора остановиться.
Интересно, есть ли в его жизни человек, способный прорваться сквозь эту броню? Большинству людей требуется сочувствие, внимание, дружеская поддержка, но Виктор Арбенин, похоже, в этом не нуждается.
Зазвонил домофон.
– Ты кого-то ждешь? – спросила Наташа.
Художник покачал головой.
– Может, Регина вернулась?
– Ее не будет до завтра.
Из прихожей Наташа слушала, как Виктор отвечает консьержке. Вернувшись в студию, он сообщил:
– Это Лапиков. Не пойму, что ему вдруг понадобилось!
– Анатолий?! – в ужасе воскликнула Наташа. – Гони его!
– Это не Анатолий, а его отец.
– У-у, тогда мне пора: он же меня по стенке размажет!
– Не размажет, – усмехнулся Виктор. – Да и поздно уже: в дверь звонят!
– Погоди, я хоть спрячусь…
– Даже не думай: это – мой дом, и ни мне, ни тебе здесь опасаться нечего!
Сказав это, художник отправился открывать, а Наташа в ужасе заметалась по студии. Она могла представить себе, в какую ярость придет отец Анатолия при виде нее; несомненно, он уже знает, кто она на самом деле, и заранее ненавидит малолетнюю шлюшку за то, что она вскружила голову его любимому сынишке!
В прихожей раздались приглушенные голоса, и в комнату ввалилась толпа народа: грузный рыжеватый мужчина, маленькая полная женщина примерно его возраста и еще одна, молодая. Шествие замыкал молодой, щеголеватого вида мужчина в очках.
– Так это, значит, та самая Наташа и есть? – поджав губы, проговорил толстяк, разглядывая ее. Девушка готова была сквозь землю провалиться – ну почему она хотя бы не удосужилась переодеться?! В этих дурацких колготках и кожаной юбчонке даже студентка МГИМО выглядела бы прожженной шлюхой!
– Чем могу? – спросил художник.
– Ты помнишь меня, Витя? – спросил незваный гость.
– Разумеется. Только вот я не пойму, что вам здесь понадобилось?