Она улыбнулась.
— А вы заметили, что один ботинок недавно намокал? Он был немного влажным.
Я покачала головой.
— Такое в кабинете тоже редко случается.
— Тогда как вы думаете, где и когда он был убит?
— Ну, я не патологоанатом, а только ассистент. Я ассистирую при вскрытии трупа и пишу отчеты для патологоанатома. Но я уверена, что его убили не в музее. Его перетащили туда из другого места — остались следы. Отсюда и пыль на отворотах и с изнанки его брюк. Пыль показалась мне похожей на известняк. Такую можно обнаружить где-нибудь за городом. Но помимо этого были выявлены остатки песка. Соли в песке или на его обуви не было, так что он ходил не по пляжу. Его путь пролегал по лесу. На ботинках были обнаружены остатки листвы деревьев, которых не встретишь в городе. А что касается времени, то я бы сказала, что он был убит ранним утром, скажем, между тремя и пятью часами утра того дня, когда было найдено тело, хотя трудно вычислить время с абсолютной точностью, что бы об этом ни писали в учебниках. Он был найден около восьми часов вечера уборщицей, и трупное окоченение уже начинало проходить. Метод убийства — очевиден. Его несколько раз ударили кинжалом, и это не был обычный кухонный нож. Лезвие довольно острое, но неровное.
Подошел официант с заказанным нами кофе и едой. Мы подождали, пока он уйдет, и продолжили.
— Расскажите мне о нефритовой бусине.
— Как я думаю — я и тогда об этом сказала, — ее положили ему в рот после смерти. Это значит, что кому-то пришлось разжать ему челюсти, чтобы вложить ее туда.
— Но зачем?
— Я бы сказала, что это часть древнего ритуала. Как говорит один мой друг («Лукас?» — подумала я) нефритовые бусины клали в рот усопшим в качестве пищи на время путешествия по подземному миру.
Мгновение я обдумывала ее слова.
— Но зачем убивать кого-то и позже совершать с ним нечто подобное? Разве это не странный поступок для убийцы — беспокоиться о душе своей жертвы? Возможно, это должно было стать знаком, который указывал, что эта смерть связана с майя?
— Понятия не имею, — она пожала плечами. — Но, возможно, это сделал тот, кто любил доктора Кастильо Риваса и для кого подобная вещь имеет значение.
Это была интересная мысль, и она в первый раз назвала покойного по имени.
Я поблагодарила ее за помощь и задала еще один вопрос.
— Почему вы рассказываете мне все это?
— Думаю, потому, что мне не особенно нравится Мартинес. Он — из полицейских старой закалки. Здесь, в Мексике, у нас проблема с полицией. Зарплата низкая, и в полицию не всегда попадают люди, которые были бы вам по душе. В такси заработки выше. А те, кто поступает на работу в полицию, как известно, прибегают к другим методам увеличения своих доходов, способам, которые не всегда благоприятно сказываются на обществе, если вы понимаете, о чем я.
Я кивнула. Видимо, она имела в виду, что они или берут взятки, или замешаны в чем-либо более серьезном.
— Чтобы изменить такое положение, нужно проделать много работы. Кандидаты проходят тщательный отбор, занимаются на специальных курсах и тому подобное. Но в такой обстановке очень трудно сформировать честную полицию, и правительству придется пройти долгий путь. К сожалению, еще есть такие люди, как Мартинес. Настоящие деспоты.
Мы еще немного поговорили на другие темы. Она оказалась очень приятным человеком. Когда ей пора было уходить, я снова поблагодарила ее, и она ушла, когда я оплачивала счет. После этого разговора мне было над чем поразмыслить.
Я решила вернуться в отель, чтобы отдохнуть. Полуденное солнце и жара угнетали, и, уставшая от своих ночных странствований, я быстро заснула. Полуденный сон был необходим еще и для того, чтобы вечером я могла достойно выглядеть на званом ужине у Гомесов.
Вернувшись в отель, я проверила, нет ли сообщений от Алекса.
Я поднялась в свой номер. Комнату заливало солнце, поэтому я немедленно подошла к окну и закрыла жалюзи.
Когда я отвернулась от окна, то на кровати увидела большую коробку. Открыв ее и развернув упаковочную бумагу, я обнаружила красивое расшитое платье, одно из тех, которые придумывала Иза. Платье было потрясающим: из шелка цвета морской волны с белой, темно-бирюзовой и серебряной вышивкой, глубоким вырезом и без рукавов. Еще в коробке лежала пара серебристых босоножек моего размера и маленькая вечерняя сумочка. Все было просто идеально!
К содержимому прилагалась маленькая карточка, на которой было написано: «Для моей дорогой подруги Лары. Пусть это сделает твои дни ярче!»