— Это я и делаю, однако ты должен понять, что у меня… есть связи с Влахкисом. Точнее говоря, с обеими частями страны. У прибыльной торговли есть неприятная особенность — становиться менее прибыльной во время войны.
— А зачем ты мне об этом говоришь? — невинным тоном спросил Камрос.
Но ответила ему уже Артайнис:
— Потому что все нити этой планируемой войны ведут к тебе.
Сарган и Камрос боролись на острых клинках, но девушка использовала молот.
— Так как это твое имя постоянно звучит. И так как существует еще не подписанный документ, назначающий тебя сатрапом Влахкиса, как только страна между гор будет завоевана.
С лица Камроса исчезла улыбка. Маленькая девушка нравилась ему с каждым словом все меньше. Он коротко взглянул на Саргана, который позволил высказаться своей дерзкой дочери, не противореча ей. О его назначении сатрапом уже говорили посторонние, хотя об этом не должно быть известно никому, кроме узкого круга посвященных… Факт, что Сарган знал об этом, — и об этом сказала его дочь! — отрезвил Камроса и заставил его стать еще осторожнее.
— Это большая честь, что мне предложат такой крупный пост. И, уверяю тебя, я сделаю все возможное, чтобы твои прибыльные связи с Влахкисом не оборвались.
«Возможно, он действительно хочет лишь защитить свое имущество. Простое дело, короткое рукопожатие, и дело сделано».
— Это очень великодушно с твоей стороны, — ответил Сарган и отпил глоток чая. — Хотя мне больше нравится настоящая ситуация, твое предложение делает тебе честь.
С максимальным смирением, которое он мог изобразить, Камрос склонил голову.
— Но идея военного похода мне вообще не очень нравится, — продолжил Сарган. — У нашей армии есть более срочные задачи, чем отсталая бедная страна, жители которой слишком нецивилизованны и дики, чтобы завоевывать их. Не говоря уже о людоедах.
— Тогда изложи свои мысли открыто, — посоветовал Камрос, хорошо зная, что его план уже не остановить.
Слишком многие задействовали свое влияние для него, чтобы один человек, пусть даже очень влиятельный, смог изменить что-нибудь.
Как и ожидалось, Сарган покачал головой.
— Нет. Я всего лишь старый человек, который не может удержать свои мысли при себе. Мне не пристало устанавливать цели для наших солдат.
— После такого покушения каждый правильный дириец должен стремиться только к нанесению ответного удара, — самодовольно заявил Камрос. — Даже если, или как раз если, у кого-то есть определенные связи. Мы же все патриоты.
— Конечно, — ответил Сарган и улыбнулся Камросу.
Но его дочь надела бесстрастную маску и снова молчала, как ей и подобало.
Они поговорили о том о сем, покурили немного экзотических трав с востока, пока Камрос не почувствовал себя совсем легким. Разговор стал безобидным, никто не приближался к рифам, которые они только что обошли. Они поговорили о переполненном городе, скудных урожаях и о результатах недавних состязаний на колесницах. Камрос уже было решил, что Сарган хотел лишь выбить разрешение на торговлю с Влахкисом, и решил в знак доброй воли заранее просигнализировать ему о своем согласии.
Но когда Сарган уже прощался с ним, дело неожиданно снова приняло серьезный оборот.
— Не забывай, Камрос, империя любит победителей. Но еще больше она любит свергнутых героев. Так как ими можно насладиться сполна.
— Что? Ты угрожаешь мне?
Камрос сразу же пожалел о своих поспешных словах. Он быстро взял себя в руки, но Сарган улыбнулся, словно знал больше, чем чиновник.
— Просто совет старого человека. Прими его, если хочешь. Я не в том положении, чтобы угрожать тебе.
— Иногда нужно просто наблюдать за бегами и принимать, что твоя команда проиграла, — процитировал Камрос популярную дирийскую пословицу.
— Как это верно, — ответил Сарган. — Но считается лишь тот, кто первым добежал до цели, а не кто дольше шел к ней.
— Естественно, — начал Камрос, но потом закрыл рот, так как находчивость как раз в этот момент подвела его.
— А тому, кто приглашает троллей на танец, не стоит потом жаловаться на то, что будут болеть ноги, — сказала Артайнис со сладкой улыбкой.
С вынужденной улыбкой Камрос кивнул и удалился.
Раб провел его к паланкину. Хоть это было и невежливо, чиновник украдкой бросил взгляд назад. Сарган и его строптивая дочь сидели за столом, спиной к Камросу и о чем-то шептались.
Откидываясь на мягкие подушки паланкина, Камрос точно знал одно: как только он станет сатрапом, то настолько обескровит страну между гор, что Сарган не сможет заработать там достаточно денег даже для покупки сухой лепешки. Эта мысль развеселила чиновника и прогнала неприятные волнения, которые вызвали в его голове слова Саргана.