Глубинный тролль свирепо зарычал и выпрямился во весь свой рост. Керр сразу же обернулся к нему. Они не обменивались словами, не произошло ничего очевидного, но чудовище, казалось, сразу успокоилось. Про себя Натиоле радовался, что Стен понял, что не брать с собой Винтилу было ошибкой.
— Мы сделаем то, что ты считаешь правильным, — наконец ответил Керр. — Но ты должен защитить нас.
— Конечно, мой друг, конечно. Не будет никаких осложнений, я уверяю тебя. Помнишь ли ты еще моих сыновей Натиоле и Ионниса? Прошло уже много времени с тех пор, как ты встречался с ними в последний раз.
— Тем не менее я узнал твоих мальчиков, — важно сказал Керр и подошел к ним.
Натиоле подавил импульс сбежать, когда Керр приблизился, и выдержал пристальный взгляд тролля. Керр осторожно наклонился вперед и потянул воздух широкими ноздрями.
— Их запах не изменился. Они пахнут, как ты. «Значит, это не было речевым оборотом», — подумал Натиоле, когда тролль оскалил клыки, по всей вероятности, улыбаясь ему.
11
Заседание совета в столь поздний час было делом необычным, но причиной этому, естественно, послужило неожиданное появление невероятных гостей. Прошлой ночью одно из существ чуть не напало на Корнеля, и священник знал почему. «Они духи темноты, создания ночи и воплощают в себе все мрачное в этом мире. Какой позор, что влахаки связываются с такой мерзостью». Но его голос не засчитывали, хотя он не раз высказывал свое мнение.
Совет собрался в большом зале. Так как Стен постоянно расширял этот орган управления, со временем переход из маленькой совещательной комнаты стал неизбежен. В Ардолии шутили даже, что во Влахкисе судьбой страны управляют крестьяне и ремесленники. Корнель знал, что такое утверждение является преувеличением, но все равно тот факт, что воевода так сильно полагался на своих советников, вызывал в нем негодование, так как это противоречило порядку Божественного света. Совет существовал уже давно. Висиния и Стен учредили его вскоре после восхождения на трон. Вначале это были несколько мужчин и женщин из Теремии, торговцы и ремесленники, которые говорили властителям о заботах и бедах своих соотечественников. Но с течением времени советников становилось все больше, и Стен предложил народу самостоятельно выбирать своих представителей, вместо того чтобы назначать их.
Корнель тоже получил место в совете, как официальный представитель ордена Альбус Сунас. Но его политическое положение в полной мере соответствовало тому, как его принимали в Теремии: на него не обращали внимания, презирали и редко прислушивались. Воевода соблюдал основные правила вежливости, хотя сам все так же не любил братство. Но среди остальных советников было достаточно неприязни по отношению к священнику, и каждое выступление Корнеля сопровождал гул пренебрежительных комментариев, сквозь который ему приходилось пробиваться. Тем не менее он пунктуально являлся на каждое совещание и оказывал другим членам совета уважение, которого те заслуживали. «То есть в целом — не очень много», — про себя с иронией заметил священник.
В углу помещения расположились три тролля. Глубинный замер в тени, вдали от всех источников света, что было очевидным доказательством его мрачной натуры. Корнель периодически смотрел на существо, которое буквально притягивало темноту и почти сливалось с ней. По сравнению с этим чудовищем два других тролля казались почти безобидными, хотя они представляли собой не меньшее оскорбление Божественного света. Но они стояли спокойно в свете свечей и не вздрагивали от любого слабого мерцания.
Воевода выбрал место поближе к троллям, а весь совет разместился за длинным столом, на котором для каждого гостя стояли кувшины с вином и водой, а также кубки. Слева и справа от Стена сидели его сыновья, которые в обществе троллей выглядели не такими расслабленными, как отец. На лице Ионниса была смесь любопытства и ужаса, а истолковать мрачный взгляд Натиоле было гораздо труднее.
— Я хотел бы извиниться за то, что собрал вас в столь поздний час, но, к сожалению, для наших гостей возможна только ночная встреча. — Такими словами воевода открыл заседание.
Он лично контролировал транспортировку чудовищ на двух больших повозках. Божественный свет отнял у них силы, и, собственно, одно только это являлось знаком их порочности, но воевода, казалось, закрывал глаза на очевидные вещи.
— Прошлой ночью Винтила, к сожалению, не мог быть с нами, но сейчас Керр, наверное, сможет еще раз сообщить о своей просьбе.
По знаку воеводы тролль вышел вперед. На бедрах гиганта был кусок кожи, небрежно закрепленный двумя перекрещивающимися на груди кожаными ремнями. На ремнях висели какие-то инструменты и мешки, но даже эти простые предметы были сделаны грубо, как отметил Корнель. По всей вероятности, мастерили их тяжелые ручищи этих темных созданий.