«Возможно, время наконец пришло», — подумал Торгрим. Поднявшись на гребень, он остановился и вытер с глаз капли дождя. Перед ним раскинулась открытая полоса земли возле реки. Тут когда-то сгружали дерево для постройки кораблей, а теперь его ждало зрелище едва ли не самое странное из всех, которые ему доводилось видеть.
Здесь сошлись не меньше ста человек — слишком много, чтобы счесть происходящее обычной потасовкой. Это больше напоминало битву: свистели клинки, павшие неподвижно лежали на земле, а остальные кричали и сражались за каждый дюйм.
На миг Торгрим застыл, сбитый с толку. Ливень не позволял воинам двигаться быстро, но он же и мешал Торгриму рассмотреть их. Земля стала мягкой, воины размесили ее в болото. Некоторые покрылись грязью с ног до головы, и теперь ее смывал дождь.
На ногах держалась примерно половина бойцов. Остальные перекатывались в грязи, сражаясь друг с другом за возможность встать, за каждый вздох. Стоявшие оскальзывались, спотыкались и, похоже, вкладывали равное количество усилий и в бой, и в то, чтобы не упасть. Мечи и топоры тускло поблескивали в сером свете, и Торгрим видел кровь на лицах и руках, красную, размытую ливнем.
Секунд десять, не более того, он рассматривал эту сцену. Этого оказалось достаточно, чтобы понять: как минимум половина бойцов была приверженцами Кьяртена Длинного Зуба, и сам Кьяртен рубился в гуще боя. Остальные являлись сторонниками человека по имени Гудрун, одного из воинов Скиди, хотя самого Скиди нигде не было видно. Отсыпался после возлияний прошлой ночи, не иначе. С чего все это могло начаться, Торгрим не представлял себе.
— Давайте за мной! — крикнул Торгрим своим людям. — Разнимите их, не убивая и не раня, если сможете!
Он шагнул вперед со щитом на руке, вскинув Железный Зуб над головой. Помчавшись вниз по склону, он издал боевой клич, прерывистый волчий вой, надеясь привлечь внимание сражавшихся.
Торгрим врезался в гущу битвы, нацелившись на ближайшую группу бойцов. Влетел в нее, размахивая щитом. Насколько видел Торгрим, ни у кого в этой схватке щитов не было, а значит, изначально они пришли сюда не ради драки, что давало ему и его гарнизону огромное преимущество. Воин слева рубанул его мечом, но Торгрим поймал его на щит, и сталь клинка зазвенела, столкнувшись с железным умбоном. Сила столкновения заставила воина потерять равновесие, и Торгрим резко развернул щит в другую сторону, двинув его краем нападавшего справа и отбросив того в грязь.
— Опусти меч! Хватит дурить! — крикнул ему Торгрим.
Упавший воин, промокший и выдохшийся, бездумно кивнул, а Торгрим ринулся дальше. Из скопления сражавшихся словно по волшебству вылетел боевой топор, и Торгрим едва успел вовремя вскинуть щит, чтобы отразить его. Он почувствовал, как лезвие впивается в дерево, и резко махнул щитом. Движение вырвало топор из руки его владельца, и Торгрим сильно ударил по ней мечом плашмя, но во время рывка почувствовал, что ноги под ним разъезжаются.
Он выругался, готовясь больно стукнуться о землю, но ему показалось, что он упал в груду мехов. Торгрим чувствовал, как грязь засасывает его, но смотрел при этом вверх и заметил летящий на него меч. Вскинув щит навстречу, он смог сесть и подсечь мечом ноги нападавшего. Он снова бил плоской стороной клинка, и этого оказалось достаточно, чтобы противник упал, поскользнувшись.
Пока тот падал, Торгрим поднялся, используя щит как опору, чтобы удержаться на ногах. Еще один воин возник перед ним, и Торгрим, уже зная, каким хорошим союзником является грязь, толкнул его и проследил за тем, как тот валится на спину.
«Это безумие», — подумал Торгрим. Насколько он знал, воины обеих сторон не испытывали враждебности друг к другу. У них не было причины для боя. Они просто вымещали свою злость, всю ярость и недовольство, что скопились за долгую зиму и теперь вырвались наружу. Это напоминало драку в медовом зале, только большего масштаба. То же порой случается с животными, запертыми в тесном пространстве.
Кто-то рванулся в его сторону, и Торгрим повернул голову как раз в тот миг, когда Годи задержал бегущего и поднял его вверх, одной рукой схватив за шею, а второй за пах. Он вскинул вопящего и дергающегося воина над головой и швырнул в группу бойцов, сбивая их в грязь.
Затем Торгрим заметил, как Старри Бессмертный мчится в бой, и понял, что это не к добру. Торгрим хотел остановить схватку, а не подлить масла в огонь. Ради этого стоило вести себя сдержанно, а сдержанность не входила в число добродетелей Старри.