— Рыжик, скажи это еще раз! — прошептал он сухими губами.
— Я пришла к тебе и буду с тобой всегда… — Она засмеялась тихо и счастливо. — Сказать еще раз, Павел?
— Я… Я не могу этому поверить…
— Повторить тебе снова? — Лицо ее зарделось еще сильнее.
— Вот теперь начинаю верить.
Значит, она решилась, подумал он. Решилась. Нет. Он и не надеялся, не смел об этом и мечтать. Он чувствовал, как его переполняет счастье.
— Рыжик, — растроганным от нежности голосом заговорил Павел, — ты даже представить себе не можешь, как я счастлив.
Он обнял ее за плечи, крепко прижал к себе и наклонился, чтобы поцеловать.
— Нет, не сейчас! — прошептала Илона. — Сейчас не надо, Павел.
Он легко коснулся губами ее щеки, а свободной рукой подхватил чемоданчик.
Демко все это время молча наблюдал за ними.
— Вот как! — сказал он, когда Павел и Илона подошли к нему. — А я думаю, почему это девушка тащится с чемоданом. Сперва я даже испугался, не возвращаешься ли ты, случаем, к своим. Значит, теперь ты снова будешь в Трнавке?
— Да. С Павлом, — сказала Илона. — Теперь мы будем вместе.
— Это мне нравится. Ты смелая девушка! Вот обрадуется твой дед! А где вы будете жить?
— Пока у нас, — ответил Павел. — А потом что-нибудь придумаем.
— Я так рад за вас обоих. Вы — хорошая пара. Это здорово, что ты тут будешь с нею, а она с тобой, — заключил Демко многозначительно.
— А почему ты так думаешь? — спросил Павел.
— Дел у нас уйма! А если вы будете вместе, это лучше для вас обоих.
Возле них остановился трактор. Павел даже не слышал, как он подъехал. Из кабины высунулся Канадец и осклабился.
— Эй, Павел, куда ты ее ведешь? — крикнул он. — Значит, у нас теперь будет своя фельдшерица? Ты что, пришла оказать ему медицинскую помощь, Илона?
— Придержи язык! — оборвал его Павел, чувствуя, как краснеет.
— А разве ты не нуждаешься в медицинской помощи? — продолжал скалить зубы Канадец. — У тебя все в полном порядке?
— Придержи язык, — повторил Павел.
— А может, я тоже больной, даже больше, чем ты? Где же справедливость?! Послушай, Павел, огрей ты меня чем-нибудь по башке, чтобы она и ко мне пришла. Такая медицинская помощь была бы мне ох как кстати!
— Заткнись! Оставь ее в покое, — сказал Павел, с трудом подавляя в себе ярость.
— Да что же это — с тобой уж и пошутить нельзя? Ты даже своему товарищу удружить не хочешь? Одному мужику, значит, все, а другому — ничего. Послушай, Илона, может, зайдешь ко мне?
Илона смотрела Канадцу прямо в лицо и улыбалась.
— Как не прийти? Вот поколотят вас тут снова, и приду.
Она обернулась к Павлу.
Он увидел ее радостную улыбку, в глазах вспыхивали веселые искорки — ничто не могло ее задеть.
— Вот черти! Они и вправду пожениться решили? — Канадец поглядел на Демко. — Ну и дела! Я-то и не знал, что они… Я всегда думал, что он…
— Заткнись! — оборвал его Демко. — Не суйся не в свое дело!
— Да я уже молчу, — стал оправдываться Канадец и улыбнулся Илоне. — Ты не сердись. Не обращай внимания на мою болтовню… Все, больше не буду. Ты, Павел, ничего такого не думай — я просто шутил. Забирайтесь в кабину, отвезу вас домой.
— Не стоит, — не глядя на него, сказал Павел. — Дойдем и пешком — мы уже почти дома.
На деревню легла вечерняя тень, заходящее солнце освещало только крыши домов да виноградники на Каменной Горке. Небо над нею было ясное, белесовато-голубое. В деревне начиналась вечерняя жизнь, во дворах становилось людно. Мужчины и женщины стояли у завалинок, с любопытством глазея по сторонам.
— Пойдем? — спросила Илона.
Павел ободряюще улыбнулся ей, его пальцы крепко сжали ее плечо. Они пошли, и в эту самую минуту на повороте дороги, прямо за трактором, появились две упряжки. Павел не сразу понял, что переднюю телегу тянут лошади Хабы, и лишь потом узнал в сидящей на козлах женщине Анну. У самой кромки дороги откуда-то вынырнул Дюри.
Анна, вдруг резко передернув плечами, натянула вожжи, и лошади остановились. Руки ее бессильно упали на колени, на бледном, почти восковом лице застыло удивление. Она словно окаменела.
Илона скользнула по сестре взглядом и уставилась на козлы второй телеги. Отец сидел неподвижно, мать попыталась было привстать, опираясь руками на сиденье, но снова опустилась.
— Ох! — вырвалось у Илоны. От ее лица отлила кровь, но она почувствовала на плече пальцы Павла и крепко сжала губы. Она ведь знала, куда и зачем возвращается. Что ж, придется принимать все как есть…
Дюри подошел поближе и остановился, потом обернулся к Анне и что-то сказал ей, замахал руками. Видно, велел погонять лошадей. Но Анна даже не шелохнулась.