«Конечно, - с горечью думала я, - сейчас он богат, красив, умен. Женщины готовы ложиться перед ним штабелями и им плевать на то, что у него есть семья и трое детей, один из которых еще даже не научился ходить».
Всем этим дамам не приходилось нервничать, когда его бизнес только зарождался. Они никогда не узнают, что такое бессонные ночи, когда вы оба сидите на кухне и трясетесь перед завтрашним днем, ведь утром будет решаться судьба кредитных миллионов. И либо бизнес пойдет в гору, либо мужу придется объявлять себя банкротом. Во втором случае наша семья оказывалась в крайне тяжелом положении. Мы даже не были уверены, хватит ли нам денег, чтобы купить продукты на ужин. Я поддерживала Сережу во всех его успехах и неудачах, верила в него и была готова идти с ним до конца. Как говорил он сам, только благодаря мне он не закрыл свой бизнес. Три раза он был на грани того, чтобы все бросить, перепродать фирму и найти себе наемную работу, где будет хоть какая-то стабильность, но я отговаривала его от такого радикального шага. Знала, что вместе мы все преодолеем. Денно и нощно я обсуждала с ним стратегии развития бизнеса, давала советы, бегала по разным инстанциям, утешала его и делала еще кучу всего, чтобы он не чувствовал себя одиноким наедине со своими проблемами. И теперь, когда он на пике своей карьеры, к нему толпами повалили ушлые девицы, которые понятия не имеют, каково это - поднимать бизнес с нуля.
Мне нужно было задать мучивший меня вопрос напрямую. Сказать, что я знаю о появлении другой женщины. Попросить развода или развестись самой. Я морально готовила себя к разговору, пару раз даже открывала рот, чтобы начать, но так и не решилась. Просто не смогла. И не потому, что боялась разрушить нашу и без того уже не крепкую семью, а потому, что не считала время подходящим. Мне хотелось, чтобы все те миллионы фраз, крутившиеся в моей голове, однажды просто бесконтрольно вылились наружу, а там будь что будет. Этот вариант казался более правильным и менее травмирующим, но я понятия не имела, к чему это все приведет.
Торт
Я была своя не своя и чувствовала, что в буквальном смысле начинаю сходить с ума. Иногда мне казалось, что я - уже не я. На все происходящее я будто смотрела со стороны, как зритель. Видимо, так мое сознание пыталось защитить меня от реальности. Жаль, что укрыться от нее получалось далеко не всегда.
Сергей продолжал молчать и пропадать на работе семь дней в неделю, хотя необходимости в этом не было. Дела у его фирмы шли прекрасно, а штат был полон - так зачем ему работать без выходных? Вывод был один - его новая пассия. В те редкие мгновения, когда муж был дома, он не выпускал из рук телефон. Когда я пыталась подсмотреть, что происходит на экране, Сергей раздраженно кривился, цыкал, но продолжал молчать. Периодами я срывалась и обвиняла его в измене, желая таким образом заставить сказать правду, но получала максимум очередную уничижительную фразочку, после чего он снова замолкал.
- Покажись психотерапевту, у тебя развивается паранойя, - говорил он, даже не глядя на меня.
- Я выясню, кто она. Рано или поздно все вскроется, и тогда посмотрим, у кого паранойя.
Сергей в ответ лишь усмехался, а я не верила, что все это происходит со мной.
Такими темпами, через месяц-два я вполне могла загреметь в больницу с нервным срывом, но тут вдруг на помощь пришел младший сын. В один день, быстро и резко, Валя начал нормально засыпать и потом спал часа три подряд днем и целых шесть часов ночью. Поначалу я продолжала дергаться от каждого шороха, не веря, что сын действительно спит. Вставала по двадцать раз, чтобы убедиться, что он дышит и с ним все хорошо. А потом постепенно успокоилась и стала спать до тех пор, пока Валя сам меня не разбудит. Мне хватило недели человеческого сна, чтобы прийти в себя, собраться с мыслями и вернуть былую твердость характера. Теперь я сама начала игнорировать Сергея. Не задавала ему вопросов, не предлагала поесть, не просила скинуть денег на продукты: в общем, полностью вычеркнула его из поля зрения.
Старшие дети тоже почувствовали изменения - я перестала с ними сюсюкаться. Кривят лица при виде еды? Вон из-за стола, и никаких перекусов до следующего приема пищи. Пропускают мимо ушей мои просьбы не играть в приставку больше полутора часов подряд? Отключаю консоль от питания прямо во время игры и уношу с собой на кухню. Не хотите убирать за собой комнату после того, как все там разнесли? Собираю все, что не на своих местах, в огромный мусорный мешок и выношу на помойку. Жестко? Я так не думаю. На тот момент старшие сыновья были уже достаточно взрослые, чтобы нести ответственность за свои поступки. Я не обязана убирать за ними после каждой игры. Не хотят приводить игровую в порядок - значит, не будут играть. Я не обязана слезно умолять, чтобы они поели. Не хотят - не надо. Я не обязана уговаривать их соблюдать элементарные правила, предлагая за это взятку в виде сладостей или новой игрушки. Не слушают, что я говорю - тогда я не слушаю их и забираю чертову приставку под их возмущенный плач.
Через пару дней дети, почуяв, что прежняя мама вернулась, и с ней не забалуешь, начали вести себя вполне приемлемо. Я тоже не осталась в долгу и смягчилась по отношению к ним в каких-то моментах. А еще я активно готовилась к разводу. Старалась копить деньги, узнавала информацию, прощупывала почву насчет работы. Моя квалификация лингвиста-переводчика вполне позволяла устроиться в достойное место. Да, денег будет не в пример меньше, чем те суммы, которые зарабатывал Сергей, но я никогда не тяготела к роскоши. Перебьюсь. Зато буду знать, что не променяла себя на деньги подонка, который ни во что меня не ставит.
Изменения в моем поведении не прошли мимо мужа. Приходя домой, он видел, что я стала намного жестче, видел мое равнодушие. Какое-то время он еще поломался, но потом первый подошел, чтобы поговорить. В тот момент мне даже показалось, что я вижу в его глазах прежнюю любовь.
- Нин, я признаю, что перегнул палку. Давай мириться? А то это все уже как-то подзатянулось.
Я вскинула бровь:
- Обычно перед тем, как помириться, люди извиняются друг перед другом.
- Тебе нужны мои извинения? Хорошо, извини. Так лучше?
- Нет, не лучше, - равнодушно изрекла я.
- Что это значит, Нин? - в тоне мужа уже явно проскальзывало раздражение.
- Это значит, что мне не сдались твои подачки. Я не собака, которая подберет любой кусок, который ей бросит хозяин. Так понятнее?
Сергей уставился на меня немигающим взглядом. Я снова заметила тот огонек азарта, который он уже демонстрировал до рождения Валентина. Однако мне по-прежнему было не ясно, что этот огонек означает и к чему приведет.
- То есть мириться ты не собираешься?
- Бинго! - щелкнула я пальцами и, насвистывая веселую мелодию, принялась загружать посуду в посудомойку.
Сергей издал недовольный звук, который нельзя описать словами, можно только понять, и удалился. Прошло еще несколько дней, и он снова явился с разговором. На этот раз принес красивый букет, новые сережки с бриллиантами и необходимые ингредиенты для моего любимого торта. Он извинился за все свои поступки, признал, что вел себя, как животное, и потом еще долго целовал мои руки. Когда я смягчилась, он попросил меня покинуть кухню и принялся печь торт. Я была в полном шоке - мой муж никогда ничего не пек. Более того, готовить не любил категорически. Я послушно отправилась в комнату и улеглась с книгой на диван.
- Нин, - крикнул из кухни Сергей, - если Валек проснется, неси его ко мне. А сама отдохни.
- Хорошо! - изумленно крикнула я в ответ.
Чтение все никак не шло, несмотря на то, что автор довольно интересно погружал читателя в мир детективного жанра. Я лежала, всматривалась в текст, но потом строчки просто поплыли у меня перед глазами. Я думала о том, что все равно не собираюсь прощать мужа. Он вынул из меня всю душу, прополоскал, помыл ею полы и всучил мне обратно. За время его издевательств надо мной я обнаружила сотню седых волос. И это в мои 32! Кроме того, любовница Сергея, даже если он уже с ней порвал, все равно существует и будет существовать. Измену невозможно обратить вспять. И прощать такое - означает наступить себе на горло. Ну уж нет, на это я не пойду.