- Глеб, ты почему не ешь? - спросил муж.
- Я не хочу рыбу, она противная.
- Ты же сам попросил положить, - решила высказаться я, прекрасно зная, что все остальные тоже помнят о любви Глеба к форели.
Но на меня даже никто не взглянул.
- Чем же она противная? - сдвинул брови Сергей.
- Не знаю. Противная и все. Какая-то мокрая.
Сергей потянулся вилкой в тарелку сына и отделил себе кусок форели.
- Да, - прожевав, закивал он, - действительно, мокрая. Как будто сырая.
- Она не может быть сырая, - спокойно возразила я. - Я готовлю ее уже много лет. В моей тарелке та же самая рыба, с того же противня. И она полностью готова.
- Свое не пахнет, - небрежно бросил куда-то в сторону Сергей и вновь обратился к сыну: - Не ешь, а то еще отравишься. Положи себе что-нибудь другое. Остальная еда меньше похожа на отраву.
- А куда мне девать рыбу? Она мешается на тарелке.
Муж пожал плечами:
- Пусть мать уберет.
- Перестаньте говорить обо мне так, как будто меня здесь нет, - попросила я. - Глеб, если ты не хочешь рыбу, давай я уберу ее обратно на противень.
Сын перевел на меня взгляд и показательно наклонил тарелку. Кусок форели медленно сполз с нее и упал на пол.
- И вонючий соус туда же, - радостно произнес Глеб и вилкой вывалил весь соус на рыбу. – Во! Теперь я смогу поесть салат.
Сергей никак не отреагировал на это выходку. Он молча пододвинул салатник поближе к сыну и продолжил есть. Влас издал короткий смешок, а маленький Валя сказал: «Фу-у, вонючая рыба!».
- А теперь бери тряпку и мой за собой пол, - велела я Глебу.
- Он вообще-то ест, - зыркул на меня Сергей. - Не видишь что ли?
- Да, я вообще-то ем, - наглым тоном повторил сын.
- Я тоже ем, - вяло отозвалась я. - Не заметили?
- Глеб, не вздумай вставать, сиди на месте, - скомандовал Сергей. - Не ты готовил эту вонючую сырую рыбу, не тебе и убирать. Нина, будь добра, вытри пол, - он одарил меня недобрым взглядом. - Так воняет, что у нас у всех портится аппетит.
- Да-да, рыба вонючая, - загалдели дети, - воняет до космоса, убери ее с пола!
Думаете, я возмутилась? Отнюдь. Я молча пошла в ванную, открыла шкафчик, достала тряпки и моющее средство, а затеи вернулась в кухню и принялась за уборку. Мне было дико жалко выбрасывать рыбу, ведь она была вкусная, с корочкой и соусом, который прилагался отдельно. Я бы с удовольствием съела ее сама, но нет, теперь она отправится в мусорное ведро, а после ужина - в мусоропровод, который имелся у нас в подъезде.
- Кто хочет спагетти? - спросил Сергей.
Дети ответили одобрительными возгласами. Это был такой намек мне. Я послушно поднялась с колен, помыла руки и взяла с плиты кастрюлю со спагетти. Положила каждому в тарелку и затем снова села на колени мыть пол.
В какой-то момент мне в голову прилетела макаронина. Решив, что это Валя снова случайно выронил с вилки, я молча сняла макаронину с волос и бросила ее рядом с одной из тряпок. Но следом у меня на волосах оказалась внушительная порция спагетти. Часть упала на пол, другая на плечи. Я подняла голову и увидела, как Глеб уже заносит вилку, чтобы бросить на меня следующую порцию. Увидев, что я смотрю на него, он захихикал и сделал вид, что ест, но сзади его тут же подстраховал Влас - кинул в меня еще макарон.
- Что вы делаете??
В ответ дети засмеялись.
- Так, - раздался голос Сергея, - тихо! Во время ужина мы ведем себя спокойно. Посмеетесь, как поедите.
- Хорошо, пап.
Я поднялась на ноги, держа спагетти в руке.
- Сережа, а ты ничего больше не хочешь им сказать? Тебе главное, чтобы они не смеялись, а в остальном все нормально?
Муж поднял на меня удивленный взгляд:
- Дети случайно уронили макароны, в чем здесь проблема?
- Случайно?? Да тут грамм двести, не меньше!
- Ты постоянно к ним придираешься. Самой не надоело?
- По-твоему, я должна была просто молча все убрать, как будто все так и должно быть?
- Да, Нина. Как сделала бы любая нормальная мать. Но, увы, ты далека до этого понятия.
- Я не служанка! Я твоя жена, а для них, - чуть не плача, я указала на детей, - мать! Чем я заслужила такое потребительское отношение??
- Другого отношения ты не заслужила тоже, так что закрой свой рот и вытирай пол.
- Я не служанка, - едва слышно повторила я.
- Правильно, - кивнул Сергей, - ты хуже. Служанка бы никогда не подала детям сырую рыбу. Но пол тебе вымыть вполне под силу, так что вперед. У тебя десять минут, потом мы с детьми будем пить чай.
Я знала, что, если ослушаюсь, ночью меня ждет особый кошмар, к которому в последнее время пристрастился Сергей. Унижение было наилучшим выбором из двух зол, поэтому я снова села на колени и, глотая слезы, продолжила мыть пол.
Игрушки
В один из дней мы с Валей решили отправиться на детскую площадку. Натянув свою привычную одежду (треники и толстовка), я достала маленький прогулочный портфельчик и принялась складывать туда все необходимое, а именно бутылочку воды, леденцы и кое-какие фрукты. В это время сын надевал подготовленную мною одежду. Когда сборы были завершены, он неожиданно заявил:
- Хочу взять с собой все игрушки.
Я изумленно указала на прозрачный мешок огромных размеров:
- Зачем так много? Мы его даже не поднимем, придется тащить.
- Ну и что, потащим. Хочу показать всем во дворе, что у меня больше всего игрушек.
- Нет, - сказала я, поняв, что ребенок не шутит, - мы не понесем это все на улицу. Игрушки были куплены для игр в доме. Если хочешь что-то с собой взять, то пускай это будет мяч или машинка.
- Хочу-взять-все-игрушки! – заорал Валя и, не добившись эффекта, упал на пол и принялся реветь на всю квартиру.
Я никак на это не отреагировала - привыкла. В последнее время сын закатывал мне истерики по любому поводу, это уже стало традицией. Однажды я пригрозила, что надаю ему по попе. Это было сказано, скорее, от отчаянья - я никогда не била детей и не собиралась начинать. Это услышал Сергей и устроил мне такой разбор полетов, что теперь я опасалась даже повышать на сына голос, просто ждала, пока он сам успокоится. Вот и в этот раз я просто уселась на небольшой диванчик в прихожей и молча уставилась на Валентина. Тот был весь красный от усилий и уже явно устал орать, но все равно не унимался. Он бегал по коридору, швырял игрушки, пинал мебель и голосил, как будто его режут. Но всему рано или поздно приходит конец. Не прошло и двадцати минут, как он пришел в себя. Это случилось так же резко, как до этого началась его истерика.
- Тогда я возьму машинку, - сказал сын и, надувшись, встал у двери.
Я взяла прогулочный портфельчик и открыла входную дверь:
- Вот и замечательно. Тогда идем.
Не успели мы вызвать лифт, как на лестничной клетке оказалась соседка. Она как-то странно покосилась на меня и даже не ответила на приветствие. Возможно, слышала крики Вали и решила, что я бью его смертным боем, кто ее знает. Мне было все равно, что она там думает. Я лишь отметила про себя, что если бы сама услышала детский рев из соседней квартиры, то при встрече не стала бы коситься на его маму с презрением, а, наоборот, улыбнулась бы ей с сочувствием. Но она смотрела на меня почти злобно, будто я мать-ехидна и регулярно истязаю собственного сына.