За месяц до родов меня положили на сохранение. Сережа обеспечил мне просто королевские условия, оплатив двухкомнатные хоромы в одной из лучших частных клиник столицы. Увы, это не уберегло меня от осложнений при родах. Врачи приняли решение делать экстренно кесарево сечение. Впрочем, я даже была рада, что все так сложилось. Когда я рожала первых двух детей, то испытала просто адские муки, несмотря на все усилия докторов. Мне не хотелось проходить через все это в третий раз. Втайне я мечтала просто уснуть и проснуться уже с ребенком. Видимо, вселенная услышала мои молитвы, потому что так в итоге и вышло.
Операция прошла успешно, и уже через полчаса мне на груди положили маленький кулечек счастья. Все это время Сергей не отходил от меня ни на шаг, а, увидев сына, и вовсе расплакался. В следующие дни, пока я оставалась под присмотром врачей, он засыпал мою палату цветами и подарками, а еще бесконечно повторял, как счастлив.
Меня выписали относительно быстро. Сын оказался полностью здоровым, девять баллов по шкале Апгар. Мы с мужем были на седьмом небе. Старшие дети тоже искренне радовались братику и каждые полчаса бегали посмотреть, как он спит
Мы жили в нашем маленьком идеальном мире следующие полгода. Обустроили новую детскую, сделали шикарный ремонт. Я была очень капризна в плане выбора цвета и мебели, но Сергей, казалось, наслаждался каждым моим капризом и охотно претворял их в жизнь. Он все время улыбался и называл меня своей королевой. На тот момент я уже и забыла о том его странном поведении и была уверена, что больше такого мы не допустим. Как же сильно я ошибалась…
Чашка
Идиллия разрушилась так же мгновенно, как и началась. Мои мечты и планы расплавились и превратились в тошнотворное месиво. Розовые очки, которые я не снимала с того дня, как узнала, что беременна, не просто разбились, а буквально разлетелись на части.
Это был совершенно обычный день, и ничто не предвещало дурных событий. Проводив мужа и старшего сына, я покормила, помыла и одела младших. Все вместе мы отправились в сторону детского сада. Там я передала Глеба в надежные руки воспитательницы и повезла коляску с шестимесячным Валиком на прогулку в парк. Малыш поспал где-то около получаса, а затем снова начал орать. Орал он всегда, и это началось с самого его рождения. Мы с ним обошли с десяток врачей и сдали кучу анализов - ничего. Сын был абсолютно здоров. Я перепробовала все советы педиатров, перелопатила весь интернет, но так и не нашла способа прекратить эти крики. До его появления на свет я и не подозревала, что дети могут так орать. Влас и Глеб с самого роддома спали как убитые – мне даже приходилось проверять, дышат ли они. Плакали они тоже редко и могли часам агукать в своих кроватках, рассматривая крутящиеся над головой игрушки. Я всегда думала, что все дети такие, но с появлением Валентина от моих предубеждений не осталось ни следа. Он спал только первую неделю после выписки, дальше начался сущий кошмар.
- Валя, Валечка, - шептала я, склонившись над коляской, откуда все еще доносился ультразвук, - ну поспи еще немножечко, пожалуйста!
Сын продолжал рвать горло, прохожие недоуменно таращились на источник шума, а мне одновременно хотелось оглохнуть, завыть и уснуть летаргическим сном. За последние полгода я ни дня не спала больше пяти часов за сутки и больше двух часов подряд. Из-за хронического недосыпа у меня страдала психика: панические атаки, тахикардия, галлюцинации, постоянная тревожность, симптомы обсессивно-компульсивного расстройства. У нас не было родственников, которые могли помочь с ребенком, а няни исключались, поскольку Сережа был категорически посторонних в доме. Но, несмотря на это, я чувствовала себя счастливой. У меня был любимый муж, который души во мне не чаял, самые лучшие на свете дети, теплый и уютный дом. А усталость и проблемы с психикой - это все было временно, и мысль об этом придавала мне сил.
Сын продолжал орать. От его истошных воплей и дерганья тряслась коляска. Вздохнув, я покатила ее домой.
- Может быть, ты заснешь дома, Валь?
- Ааааааааааа, - гнул свое ребенок.
- Конечно, ты не заснешь, - кивнула я. - Я это знаю, ты это знаешь. Может, ты мстишь мне, потому что я позволила твоему отцу дать тебе такое имя? Понимаю. Мне тоже оно не нравится. Как и Влас, как и Глеб. Скажу тебе откровенно, сынок: иногда я даже не могу определиться, какое из этих имен самое дурацкое. Но тут уж ничего не поделаешь. - Я развела руками. - Имя тебе уже дано и назад его не заберешь. Но есть и хорошие новости: когда тебе стукнет восемнадцать, ты сможешь пойти в паспортный стол и сменить его на более вменяемое. Ну же, перестань плакать, осталось подождать всего лишь семнадцать с половиной лет!
Такие разговоры я вела с сыном каждый божий день. Это было единственным способом не уснуть прямо на ходу.
Добравшись до дома, я села в специальное кресло, в котором моя спина не ныла от боли, и принялась качать орущего Валю, попутно попивая холодный кофе. Периодически я проваливалась в сон, но он не длился дольше двадцати минут.
Дальше был типичный день сурка. Водитель привез Глеба из школы, а курьер - три коробки с едой. Это была свежая и здоровая еда, которая каждый день готовилась по нашим предпочтениям и стоила чудовищных денег. Затем приехал Сережа. Мы поужинали. Валя наконец устал орать и вырубился в люльке-качалке, а старшие дети разошлись по комнатам. Зевая, я начала варить нам с мужем кофе.
- Глеб сделал уроки? - спросил Сережа. - Вера Евгеньевна его не ругала?
Вера Евгеньевна была репетитором Глеба, которая после школы делала с ним домашнее задание.
- Не ругала. Уроки сделаны, - зевнула я. - Он понял, что, если не скандалить, уроки делаются за час, а со скандалом - за три. А дома ведь приставка простаивает. Совсем не дело. В общем, Глеб не смог больше выносить разлуку с консолью и решил стать идеальным учеником.
Я вела себя как ни в чем не бывало, но внутри меня разрасталась паника. Что-то было не так. Мое чутье никогда меня не подводило и этот раз не был исключением. Я это знала и ждала, что произойдет дальше. Когда пришло время класть сахар в кофе мужа, я предельно внимательно отмерила две порции той-самой-ложкой.
- Сережа, все в порядке? - спросила я, ставя две чашки на стол и усаживаясь напротив мужа. - Ты не заболел?
- Нет, с чего ты взяла? – Сережа отхлебнул кофе. Лицо его оставалось непроницаемым.
- Ты какой-то не такой.
- Я как раз такой, Нин. Тот самый. Не такой здесь только мой кофе. В нем слишком много сахара.
- Нет. - Паника внутри меня уже дала метастазы в мозг. Неужели снова начнутся эти придирки? - Я при тебе положила туда две ложки.
Сергей взял пульт от телевизора, увеличил громкость, а затем взял свою чашку и с размаху швырнул ее в стену. Я вскрикнула от неожиданности и с ужасом воззрилась на темные разводы на стене. Осколки чашки разлетелись по всей кухне.
- Ты сошел с ума?? Что ты делаешь? - Я вдруг начала рыдать. Видимо, усталость взяла свое. Мозг просто не смог справиться с очередным раздражителем и дал сбой. - Я рожаю тебе детей, не сплю ночами, а ты швыряешь чашки в стену??
Сережа смотрел на меня в упор. Глаза его были пусты. Ни раскаянья, ни жалости, ни любви - лишь безжизненное спокойствие.
- А в следующий раз чашка полетит тебе в голову.
Паника накрыла меня с головой, я начала задыхаться от слез. Если бы не отсутствие нормального сна, я бы тут же схватила первую попавшуюся вещь и разбила ее о физиономию муженька. Но в тот момент я была в плену хронической усталости и не могла мыслить ясно. Мозг просто отказывался функционировать, он молил о сне и был готов лишить меня сознания прямо за кухонным столом.
- В голову? Что... Ты кинешь чашку мне в голову? Только потому, что в кофе много сахара?