Затем он почувствовал запах. Он не был уверен, что Джейд могла пропустить это. Или, может быть, она была слишком глупа, чтобы понять. Чак хотел хоть какую-то часть Жабы. Что-нибудь.
Казалось, что в какой-то момент своей борьбы Кип обосрался. Возможно, это было так, ибо Чак слышал - что люди гадят в штаны сразу после смерти. Он не мог сказать, был ли Кип мертв или нет, но запах дерьма был тяжелым в воздухе, и хотя это не вызывало у него пристрастия, он знал, что это сработает. Это будет работать так же, как гной и кровь.
Чак поднял голову, Джейд все еще билась головой о дверь, плача и крича. Чак вспомнил, как сильно он любил Джейд, как сильно он хотел быть с ней. У него возникло желание поднять ее на руки, не дать ей причинить себе боль, забрать ее с собой, где они могли бы быть вместе, и поделиться последним предложением, которое Жаба дал им.
И теперь Челси ушла. Остались только я и Джейд, навсегда, как я всегда хотел.
Но сейчас ... он не хотел этого. Он только хотел побыть наедине с дерьмом Жабы. Спрятаться, где его никто не найдет, где никто не сможет отнять у него его приз.
Он бросил последний взгляд на Джейд, и она, казалось, совершенно не замечала его присутствия. Его пах зашевелился, но оставался вялым. У него были другие поводы для беспокойства, более неотложные.
Брюки Кипа уже были порваны, его шорты уже стянуты. Шарики темного дерьма лежали на его нижнем белье. Чак взял грязную ткань и оторвал ее от тела. Когда свет ударил в глаза, радужные цвета переливались по всей поверхности фекалий. Зеленый, пурпурный, розовый и желтый.
Это мое ... это все мое.
Чак хотел сделать что-то, чтобы помочь Кипу, только потому, что если он умер, Чак знал, что он умрет вместе с ним. Без Кипа Чак не знал, как ему жить дальше.
Он осмотрелся. Никого не было. Потом появились фары, которые становились все ярче и ярче, и прежде чем машина успела подойти ближе, Чак сунул теплые шорты под мышку и побежал в ночь, направляясь прямо к деревьям.
* * *
«Это… это Чак?» - Гвен держала обе руки на приборной панели, вглядываясь через лобовое стекло.
Чак был голым и выглядел полностью залитым кровью. Он что-то держал, было похоже на какую-то одежду, но как только Зак подъехал, Чак уже ушел. Зак потерял его из виду почти мгновенно, но не стал пытаться преследовать его.
«Черт возьми, Кип… о, дерьмо… о, боже!» - Зак возился с дверной ручкой, его руки дрожали.
Кип лежал на крыльце совершенно неподвижно, его тело было покрыто ранами. Раны того же типа, что и раньше, как пустые глазницы, но на этот раз крови не было. Раны выглядели свежими, блестели как сырая курица. Кип вообще не двигался и не дышал. Его кожа выглядела ужасно, странного пурпурно-синего цвета, а не бледного цвета человека, страдающего массивной кровопотерей.
«Какого черта ты сделала!» - Зак схватил Джейд за плечи и развернул ее.
Кончики его пальцев впились в мясо ее рук, но она могла только рыдать, из ее расширенных глаз текли бесконечным потоком слезы.
«Он иссяк, - сказала она сквозь сильные рыдания. Веревки густой слюны соединяли ее губы, как струны арфы. - Мне нужен он, Зак. Сделай что-нибудь. Ты должен вернуть его!»
«Зак… нам нужно отвезти его в больницу. Сейчас же», - сказала Гвен, положив мягкую руку ему на плечо.
Зак зарычал и отбросил Джейд назад от Кипа так сильно, как только мог. Джейд ударилась в дверь, ее окровавленные груди покачивались, затем она опустилась на колени и продолжила плакать.
Зак мог только представить, что происходило в голове Гвен прямо сейчас. Он хотел обратиться к ней, объяснить, но не было времени. Он обнял Кипа. Кожа на ощупь была горячей. Зак решил, что это должен быть хороший знак. Мертвое тело будет холодным, особенно в такую прохладную ночь, как эта.
Повернувшись к своей машине, Зак понес тело Кипа по лужайке. Гвен бегала рядом с ним, уставившись на лицо и туловище Кипа с широко раскрытыми глазами и нахмурившимися бровями, слегка покачивая головой. Она распахнула заднюю пассажирскую дверь.
«Что случилось с его кожей? Почему у неё такой цвет? И какого черта Джейд Брюстер здесь, голая и вся в крови? Чак?»
«Я же говорил ... все очень плохо. Но его кожа ... это не тот цвет, что был раньше. Я не знаю, что ...»
Зак уже собирался положить своего двоюродного брата на заднее сиденье, как глаза Кипа распахнулись.
Это удивило Зака, вызвало крик, и он чуть не уронил Кипа. Как только кожа Кипа снова начала двигаться, биться и пузыриться, Зак бросил его.
Кип с глухим стуком упал на лужайку, и Гвен бросилась к нему, но Зак схватил ее за руку и оттащил. Она боролась в течение нескольких секунд, пока не увидела пульсирующую кожу, пустые раны наполнялись гноем прямо на глазах, это было кремово-фиолетового цвета, они выпирали все больше и больше.
«Зак ... что с ним не так? Его кожа ... Боже мой ...»
«Жаба!» - Джейд побежала по лужайке, и врезалась в Гвен, когда она проходила мимо, сбив ее с ног.
«О, боже мой, детка… Я была так напугана. Я думала ... я думала, что ты оставил меня. Никогда не покидай меня больше, никогда!»
Кип встал, синие и пурпурные нарывы все еще нарывали, и он улыбнулся Заку. Даже у его зубов, казалось, был синий оттенок, его глаза искривились и оправились в неоново-зеленый цвет. Его кожа сверкала в лунном свете, когда соки текли и омолаживали его, каждая открытая рана теперь была пустулой, заполненной этим пурпурным веществом.
«Зак, - сказал Кип, глаза мерцали, прыщи вибрировали. Его голос звучал глубже, почти как рычание. Его улыбка заполнила половину его лица, его губы раздвинулись, чтобы улыбка растянулась дальше. Десны выглядели черными, как и язык.
«Мой двоюродный брат. Где ты был?»
Джейд крепко обняла Кипа, потерлась о него ее сиськами, прижимая его, как какая-то собака, хныкая и стоная, умоляя его.
Но Кип полностью ее проигнорировал. Потому что теперь его взгляд был прикован к Гвендолин.
Гвен просто смотрела на разворачивающуюся перед ней сцену с отвисшей челюстью и дрожащей головой.
Зак быстро помог Гвен подняться на ноги и бросил нервный взгляд на Кипа. Ему не нужно, чтобы его двоюродный брат стал ревновать. Его сердце стучало в груди, ему было трудно дышать.