Гном Хоттаб
— Это меня под суд?! — Старик взъерепенился не на шутку. — Меня?! Гассана Абдуррахмана ибн Хоттаба? Да знает ли он, этот презреннейший из пешеходов, кто я такой?!
***
Гном Хоттаб, к своему двухсотлетию, отличался еще завидным здоровьем и памятью. Но время шло, и друзья потихоньку покидали его. Кто умер от старости, некоторым жизнь наскучила, и они как полагается, сели в свои лодки и уплыли за море, откуда ни кто и никогда еще не возвращался. Жена его погибла лет десять назад, когда к ним в подгорье прорвался пещерный тролль. Дети давно выросли и имели свои семьи. В заботах о них, они практически забыли про старика, так, что если он уйдет, то и не заметят наверно. Кузницу он передал своему старшему сыну в прошлом году, когда принял это решение.
Сейчас он стоял перед изображением бога и покровителя всех гномов Тара, моля его, чтобы последнее его приключение было веселым и нескучным. По окончанию молитвы, он возложил золотое кольцо с сапфиром на жертвенник, которое когда-то сделал сам для своей жены, но так и не успел подарить. Кольцо неожиданно расплылось в очертаниях, изображение его мигнуло и оно… исчезло. Впервые Тар принял подношение Хоттаба, это настолько его поразило, что он забыл, зачем сюда пришел. Придя в себя, он поклонился высеченной из камня скульптуре, и отправился к месту, где была спрятано его лодка, размышляя по дороге, что принесет это путешествие.
Тропинка, по которой он спускался к морю, была уже не раз им хожена, и он передвигал ноги автоматически, обдумывая, все ли он взял. Тропинка обрывалась возле скалистого берега моря, открывая вид на него. Море сегодня немного, штормило, волны разбивались об камни с неистовством солдат, штурмующих осажденный замок. Взяв немного левее, гном легко пошел вдоль берега, ловко огибая разбросанные валуны. Дойдя до знакомой расщелины в скале, он вытащил оттуда лодку, закинул туда мешок с провизией и свой боевой топор, и с легкостью молодого юноши запрыгнул в нее. Оттолкнувшись от берега, он замахал веслами, пытаясь настроиться в такт набегавших волн. Берег постепенно удалялся и на минуту Хоттаб остановился, чтобы поставить парус и мысленно попрощаться со своими детьми, глаза его старались навсегда запечатлеть образ гор, в которых он провел свою жизнь.
Шум позади него, отвлек его взгляд и заставил его испугаться не на шутку. К лодке, приближался огромный смерч, уходя своим черным раструбом высоко в небо. Хоттаб в страхе вцепился руками за борта лодки, которая все больше набирая ход, скользила вокруг смерча, потом оторвалась от воды и начала подниматься ввысь, дико вращаясь вокруг своей оси. Руки старого гнома начали отрываться от борта, и в судорожном движении он успел подхватить свой топор, когда его вышвырнуло из лодки. Его закружило в потоке смерча, легкие забились. В последние мгновения перед глазами замелькали звезды, и последняя мысль пробежала в его голове, прежде чем тьма накрыла его, - бог сыграл с ним злую шутку, и его путешествие было действительно не скучным, но и недолгим…
***
Сержант милиции Михаил Градов, держась за руль старого служебного автомобиля, посмотрел на часы. До конца дежурства, оставалось еще сорок минут. Его напарник старшина Жилин, достал из пакета очередной бутерброд и впился зубами в него. Отрывая от него куски, он, практически не жуя их, заглатывал. Михаил поморщился, он всегда недолюбливал своего напарника, и его многочисленные бутерброды вызывали в нем раздражение. Он представил себе, как вернется домой, залезет в теплую ванну, примет чашечку кофе, супруга накормит его вкусным ужином, и потом он обнимет ее, так вкусно пахнущую земляникой…
- Поехали, - оторвал от мечтаний сухой голос старшины, - нам надо еще городскую свалку объехать.
Михаил тяжело вздохнул, заводя машину. На улице вечерело, и он включил фары.
Подъезжая к городской свалке, на небе блеснула молния, гром раскатисто бабахнул, так что заложило уши. Сержант от неожиданности резко нажал на тормоз, машина пошла юзом и остановилась недалеко от огромных куч мусора, освещая их фарами. А потом, начало твориться, что-то невообразимое. Сначала в свете фар начали разбегаться бомжи, словно тараканы на свету, при этом издавая дикие вопли страха, за ними в свете тех же фар, показался бородатый карлик, который жутко вращал над своей головой огромный топор. Он с рычанием подскочил к машине и с разбегу рубанул по капоту. Металл жалобно скрипнул и распался на части, обнажая при этом мотор автомобиля. Карлик, заметив их внутри, издал воинствующий крик, так, что у Михаила начали подниматься волосы на голове, и запрыгнув на мотор начал остервенело наносить удары по крыше. У него от страха отнялись ноги, и он почувствовал, что в штанах стало мокро. С диким ужасом он наблюдал, как лезвие, разрубая металл крыши машины, мелькает у него над головой. Карлик, наконец, вырубил дырку в крыше, и его лицо искаженное злобой посмотрело на него сверху. Он протянул руку, и схвативши его за шиворот потащил вверх. Михаил, вцепившись руками в руль, пытался, как то этому противостоять, но этот бородатый тип, обладал чудовищной силой, он рванул так, что Михаил вылетел в прорубленный проем вместе с рулем и был отброшен от машины словно пушинка. Он с земли наблюдал, как та же процедура была проделана со старшиной. Только тот пытался отчаянно визжать, но очередной бутерброд мешал ему это делать. Старшина судорожно глотнул сразу его целиком, и подавившись покатился по земле. Карлик спрыгнул с капота, подошел к ним. Вытерев пот со лба, он угрожающе посмотрел на них, - хоть бы спасибо сказали, - и исчез в темноте надвигающейся ночи.