— За победу вознаграждение — двадцать золотых!
О, чудо! Вэлиат сразу возмужал, в нем проснулся герой, и он поцеловал Алексии ручку, поспешил записаться в ряды добровольцев, пока все места не разобрали.
— Я одержу победу ради вас, прекрасная дама! — заявил Вэл, и я невольно хмыкнула. Конечно-конечно, все так и поверили!
Десяток добровольцев собралось, и глашатай огласил правила. Оно было одно — использовать тело, но не магию и оружие, вот и все. Вэл сразу сник, позеленел. Оно и ясно он был единственный среди десятка такой щупленький и низкий. Все остальные были крупные накаченные мужики, явные завсегдатаи и дебоширы в тавернах. Они должно быть не первый раз участвуют в подобном и знают о правиле. Как и многие другие люди. Потому никто «щупленький» и «обычный» в кандидаты не вызвался, только Вэл. Парень, конечно, постарался возмутиться и спросить, что как же это бой без правил, если здесь есть правила, но ничего не добился. Наоборот, ему дали право первым начать бой. Соперник ему попался высокий здоровый детина. Остальные отошли от греха подальше, как и глашатай-судья.
Вэл, с лицом умирающего, взглянул со сцены на нас. Единственная, кто не заметил траура, это Алексия, она махала парню руками и всячески пыталась его подбодрить, сочиняя на ходу кричалки.
— Я в тебя верю!
Вэлиат кисло улыбнулся и развернулся к противнику. Тот угрожающе оскалился, маг нервно сглотнул. Ударил гонг. Не успел Вэл принять боевую стойку, как мужчина, с криком, кинулся на него. Бедняга Вэлиат только сменил ногу, как был схвачен и перекинут через плечо. Потом на него упали сверху и прежде, чем брюнет испустил дух, его подхватили и снова кинули на сцену.
Мы смотрели на это с ужасом. Даже Алексия прекратила кричать, ее лицо постепенно из радостного становилось мрачным. Уже через пару секунд она была похоже на замершую статую.
Раздался гонг и полуживого Вэла вернули нам. Его можно сказать, соскребли со сцены и выкинули. Благо, мы успели его поймать.
— Как ты? — взволновано спросила Алексия.
— В...в…воды, — просипел Вэл и потерял сознание.
— Нужно его к лекарю, — констатировала Каника. Подхватив пострадавшего, мы кое-как потащили его к ближайшему целителю, спрашивая дорогу у местных.
Ближайший лекарь, который принимал у себя на дому-лечебнице, оказалась никто иной, как наша преподавательница — пани Селия Арриэт. Она отворила нам дверь, с натянуто ненатуральной улыбкой, но завидев нас, сразу изменилась, воскликнув:
— О, боги! Вы что же, его убили? — но не была бы она пани Селией, если бы сразу заинтересовано не добавила: — Как раз изучаю юношескую жестокость. Сама помню, чуть не связалась с плохой компанией… Чего стоим, несите его на койку! — приказала она, и мы послушно, уже умирая от усталости, кое-как вытянули бесчувственное тело на кровать.
— Пани Селия, его избили на боях без правил. Он старшекурсник нашей академии! — выдала я краткую информацию, тяжело дыша.
Алексия удивленно на меня посмотрела, спросив на ушко:
— А это кто? — и с ужасом осеклась. — Только не говори, что преподаватель по магии целительства!
— Да, именно так! — с гордостью произнесла пани Селия, услышав последнюю Алексину фразу.
— Почему я не боевой маг! — шепотом и только мне заныла Алексия, пока пани Селия с лицом маньяка снимала с Вэла окровавленную мантию. Оставив его в нижнем белье, Арриэт стала колдовать над ним, иногда тряся руками и что-то резко восклицая. Мы пару раз дергались, пока не привыкли.
Магия стала помогать и раны вскоре начали затягиваться. Лицо Вэла постепенно возвращалось в свою прежнюю идеальную форму и тело тоже. Осталось лишь вымыть от запекшийся крови. Кое-как вытерев ему лицо и грудь, пани Селия отошла в сторонку и с ученым видом полюбовалась на свое детище.
— А он красавчик, — изрекла она, спросив: — Кто такой?
— Ученик академии, — осторожно ответила я. Она ведь должна его знать. Не первый же год преподает! Хотя очень молода. Только из академии, может, и первый.
— Нет, не видела. Может, кто из новеньких на старший курс перевелся. — задумчиво произнесла Арриэт, пожирая его взглядом. И тут, о боги! — свершилось чудо: я уловила этот ревностный взгляд, промелькнувший в глазах Алексии, когда пани Селия это сказала.
Да-а, то, что нужно! — подумала я и решила подыграть:
— Старшекурсник. Выпускной, наверное. Этак двадцать два года. — я этого не знала, но уж очень хотелось прировнять возраст с пани Селией, ведь ей было где-то примерно столько же.
— Ладно, пускай побудет у меня, отлежится, ему нужен покой, а вы можете идти! — помахала нам ручкой Арриэт, указывая на дверь. — Я бы угостила вас, девочки, чаем, но у меня еще слишком много работы. Еще и больной прибавился.