— Идиот! — услышала я его крик, как в тумане. Взглянула на Морриэна: тот тоже был шокирован происходящим. Неужели на его лице испуг? Но ведь Алексии это уже не поможет…
Я, наверное, первая из всех пришла в себя, кинулась к державшему на руках Алексию преподавателю.
— Как вы могли такое допустить! — прорычала я, смотря на бледную, как смерть, подругу. Она жива? Жива?..
— О чем вы, мисс Кендис, не говорите глупости! — услышала я упрек в голосе Энегана, который все еще было слышно, словно через винные пробки.
— Я знаю, что вы почувствовали магию Морриэна и ничего не сделали, чтобы предотвратить это! — в сердцах воскликнула я, смотря в глаза Карвейца. Мужчина был растерян. Он сожалел…
Я почувствовала себя гадко — нашла крайнего! Я ведь тоже видела, что Маркус творит, но не остановила его. Бедная Алексия!
— Как Алексия? — надо мною нависла Каника, заглядывая через плечо.
— Я не знаю, — сипло отозвалась я, подавляя слезы.
— Нужно в медпункт. Чего вы ждете? — это «проснулся» Айрош.
— Нет, не поможет. Это черное колдовство. — пан Карвейц, кажется, вернулся в свое обычное состояние и теперь трезво оценивал ситуацию. Поднявшись с колен, он направился в сторону учебного корпуса.
— Но медпункт не там…
— Я не ясно сказал: ей не помогут обычные лекари! — огрызнулся мужчина, заставляя весь курс удивленно замереть.
— Но…
— Идите на следующее занятие и об инциденте не слова! — Карвейц остановился, зло смотря на все еще ошарашенного Маркуса. — Господин Морриэн, а с вами я поговорю позже!
— Но что будет с Алексией?
— Я сказал — все потом! — маг прибавил ходу, спеша в учебный корпус.
Что же теперь будет? Какая учеба после такого? Эх, Алексия! Только вторая неделя обучения, а она уже успела дважды оказаться в передряге. И все это из-за этого Карвейца!
Нет, сейчас было не до учебы. Я не знала, что с Алексией, но виновник явно знал. И стоило его допросить…
— Маркус, сволочь, что ты сделал? — я закатала рукава, подходя к Морриэну ближе. У меня за спиной встала Каника, стуча кулаком о кулак, и внушительный Айрош.
— Ты мне что, угрожать удумала, гномка? — Маркус очнулся, и его напыщенность и высокомерие снова вернулись на свои места.
— Она, может, и нет, а я — да! — Айрош вышел на передний план, подходя к юноше ближе.
— Ха! Нашелся защитник для дуры! А что? Ей очень ты подходишь, со своим примитивным мозгом! — Морриэн разошелся, показывая какой он на самом деле есть гад.
— Заткнись, сволочь! — я не выдержала такого оскорбления, подпрыгнула, заехав со всей дури выскочке в челюсть снизу. Маркус не устоял на ногах, запрокидываясь назад.
— Что ты наколдовал, а? — спросила я, ударяя с силой по боку своим сапогом с железными набойками.
— Ай!..
— Признавайся!
— Ничего я тебе… Ай!
— Говори, я сказала!
— Говори, иначе будешь иметь дело со мной! — здесь в разговор вмешался Айрош, сцепив внушительные кулаки. Я удивленно на него уставилась, не ожидая такой злобы от всегда доброго и вежливого орка. Кажется, Морриэн имел способность портить отношения даже с такими добряками, как мой одногруппник!
— Да, говори, иначе вход вступит наследница магии хаоса, и проверим тогда твои силы! — добавила Каника, становясь с другого бока от Морриэна. В глазах парня, помимо ненависти, я увидела еле заметный страх. Это и не удивительно. Испугался бы любой, если бы тебя окружили с трех сторон разоренные противники.
— Я не знаю! — не выдержал Маркус, когда над его телом возвысились мой сапог и искривленное в оскале лицо орка. А над головой загорелся синий свет упомянутой ранее магии хаоса.
— Что? — мы опеши. Каника даже загасила свой разряд энергии.
— И правильно, не подставляй себя — не говори им. Для этого есть преподаватели. — вмешалась в разговор Агостина, подходя к нам со своей сестрой. Остальные члены группы, то есть Фэлиан и Касс стояли поодаль, наблюдая за происходящим. Если Никс все еще был растерян, то эльф всем своим видом выражал презрение к Маркусу.
— Тебя никто не спрашивал! — Каника зло уставилась на Агостину. Было видно, что исха с превеликим удовольствием сделает что-нибудь девушке, раз такой случай выдался.
— Я все-таки еще староста и отвечаю за порядок в группе! — не сдавалась блондинка. — Отпустите его, иначе мне придется пожаловаться директору!
— И подставить своего дружка? — хмыкнула Каника. — Карвейц, кажется, сказал — не сообщать никому.