Я попыталась об этом тонко намекнуть сестрицам в обеденном зале, куда мы отправились после занятия с Карвейцом. Алексия еще не вернулась от него, что только сильнее убедило всех в правоте сплетниц. В основном, их дружков с параллельных групп, которые в свою очередь пытались убедить других.
Подойдя к Камелии и Агостине, я со всей доступной мне грозностью, взглянула на них.
— Может, хватит говорить гадости!
— А то что, пожалуешься на нас директору? — саркастично протянула Агостина, гнусаво засмеявшись.
— Нет, превращу вашу жизнь в сущий кошмар. — прошипела я, смотря в упор на Донаш.
— Ой-ой, как страшно! — фыркнула та, проходя мимо меня, словно я пустое место. Это сильно задело! Гномы никогда не позволяли так с собой обращаться: игнорировать их слова — неслыханная наглость! Недолго думая, развернулась и со всей силы дала с локтя меж лопаток наглой девицы. Вскрикнув, Агостина полетела вниз, бесполезно размахивая руками.
— Что ты сделала, дура?! — воскликнула Камелия, кидаясь к двоюродной сестре. Я же, довольно улыбнувшись, пошла дальше, украдкой замечая, что Агостина держится за нос. Если повезет, то эта травма позволит мне ее не видеть на следующем уроке!
— Ты еще поплатишься за это, гномка, и твоя нерадивая подружка тоже! — прокричала мне вдогонку староста. Ее слова заставили меня задуматься. Что даст им право еще сильнее заняться своим любимым гадостным делом — сплетничеством. Мне-то ничего не грозит, а вот впечатлительная Алексия может пострадать. Но пускай только начнут войну, я им отвечу в два раза сильнее! Но все равно я чувствую свою вину, что не говори, а девушки будут мстить за этот поступок и не мне — Алексии! Не хочу чтобы девушка пострадала из-за меня.
— А ну перестали угрожать им, курицы! — это подоспела Каника, которая потерялась у входа в уборную. Теперь же она вернулась и все слышала, а потому не упустила возможности сказать пару ласковых сестрицам. Она их любила даже больше, чем я.
— Что я пропустила? — спросила у меня исха, садясь за первый попавшийся столик…
В последующие учебные дни было спокойно. Мне даже стало скучно. Я-то готовилась к настоящим словестным атакам, всяческим гадостям и наговорам, но нет — «звездные» сестрички меня разочаровали. Наверное, готовят какой-то более коварный план. Что же, подождем…
Касательно слухов про Алексию и Карвейца, то они потерпели поражения. Между ними ничего не произошло, что не дало почву для дальнейшего разрастания слухов. Да и что могло произойти? Я, конечно, предупреждала подругу о том, что затевали сестры, но та лишь отмахивалась, заявляя, что было бы неплохо, если слухи стали правдой. Однако пан Энеган ее не радовал. Он скупо что-то поколдовал в кабинете над ней и отпустил. А ей не хватило смелости, чтобы начать разговор. Обошлось лишь парочкой дежурных фраз. Алексия проклинала себя за то, что даже не поинтересовалась его семьей. А ведь в этом невинном вопросе ничего такого не было. Но она все еще не могла переступить грань ученик-учитель, и весь разговор сводился к стандартному официозу.
В субботу нас ждал «сюрприз» — урок танцев.
Нам попался интересный преподаватель: мужчина утонченный и стройный, лет этак под пятьдесят, одет в элегантный пурпурный костюм, чулки и лакированные туфли, а его седые кудрявые волосы аккуратно уложенные и завязанные сзади бантом. Нам же велели всем приходить в платьях и костюмах. Так что когда староста сообщила эту радостную весть, я с превеликим удовольствием приоделась в свой почти новый торжественный костюм, который никуда так еще не одевала, в связи с тем, что постоянно ходила в учебной мантии…