10 мая 1952 года профессор из Утрехта поехал на поезде в Брюссель. Однако по рассеянности он вышел из поезда в Тильборге, думая, что находится в Роозендаале, и поэтому пропустил пересадку. Двумя часами позже, добравшись, наконец, до назначенного места встречи, кафе в Брюсселе, он увидел посредника из Сант-Идесбальда на бельгийском побережье, все еще ждущего его у окна и приветливо машущего рукой. Профессор вручил ему чек на тридцать пять тысяч швейцарских франков. Взамен этот человек отдал профессору около пятидесяти листов папируса. Как удалось провезти их через границу без осложнений? Спрятать подобный багаж не так просто. Следует оставаться спокойным и, когда таможенник спрашивает: «Что вы везете в багаже?» — говорить правду: «Старую рукопись». И таможенник, небрежно махнув рукой, позволяет пройти. Так был куплен Кодекс Юнга[35].
В 1952 году обладание рукописями распределилось так: двенадцать с половиной кодексов в Коптском Музее в Каире и большая часть тринадцатого в банковской ячейке в Цюрихе. В последующие двенадцать лет эти тексты стали объектом напряженного соперничества среди исследователей, стремившихся получить к ним доступ.
Доктор Пахор Лабиб, ставший директором Коптского Музея в 1952 году, решил строго контролировать право на публикацию. Публикация первого издания любого из этих необычных оригинальных текстов — не говоря уже обо всем собрании — прославила бы исследователя. Те немногие, кого др. Лабиб допустил до рукописей, оградили свои интересы, не позволяя кому-либо еще хотя бы взглянуть на них. В 1961 году Генеральный Директор ЮНЕСКО, узнавший об открытии от французских ученых, настоял на публикации всей находки и предложил создать международный комитет для решения этой задачи[36]. Скандинавский археолог Торни Сэве-Седерберг обратился в ЮНЕСКО от имени многих ученых, убеждая ЮНЕСКО вмешаться и подготовить полное издание фотографий всех рукописей, чтобы сделать открытие доступным для множества исследователей по всему миру, которые были лишены возможности увидеть его.
Наконец, десятью годами позже, в 1972 году, появился первый том фотографического издания. Остальные девять томов были опубликованы между 1972 и 1977 годами, сделав все тринадцать кодексов достоянием общественности. Поскольку осуществление такого значительного технического проекта в Египте столкнулось с множеством препятствий, профессор Джеймс Робинсон, директор Института Античности и Христианства, единственный американский участник комитета ЮНЕСКО, создал международную команду для копирования и перевода большей части материала. Робинсон и его команда частным образом распространили этот материал среди ученых по всему миру, привлекая множество людей к исследованию, и тем самым разрушили монопольный контроль над открытием.
Впервые я узнала об открытии в Наг-Хаммади в 1965 году, поступив в аспирантуру Гарвардского Университета для изучения истории христианства. Я была очарована этой находкой и восхищена, когда в 1968 году профессор Джордж Мак-Рэй получил от команды Робинсона отпечатанные на мимеографе копии транскрипций. Поскольку официальной публикации еще не было, каждая страница была помечена предупреждением:
Этот материал предназначен для частного изучения только уполномоченными лицами. Ни текст, ни его перевод не могут быть воспроизведены или опубликованы ни в какой форме, целиком или частично.
Мак-Рэй и его коллега профессор Гельмут Кёстер побуждали своих студентов изучать коптский язык, чтобы приступить к исследованию этой необычайной находки. Убежденная, что это открытие перевернет традиционное понимание истоков христианства, я написала диссертацию для Гарварда и Оксфорда о противостоянии между гностическим и ортодоксальным христианством. Получив в Гарварде в 1970 году степень доктора философии и заняв место преподавателя в Колледже Барнарда, Колумбийский Университет, я почти исключительно посвятила себя раннему христианскому гностицизму. В 1975 году, опубликовав две специальные книги, посвященные этим исследованиям[37], я получила гранты от Американского Совета Научных Обществ и Американского Философского Общества и смогла изучить рукописи в Каирском Музее и участвовать в Первой Международной Конференции по коптским исследованиям в Каире. Там, вместе с другими учеными, я была допущена в Коптский Музей и поразилась, увидев, что вся библиотека хранится в одной маленькой комнате. Каждый день, пока в библиотеке играли дети и уборщицы мыли вокруг меня пол, я трудилась за столом, расшифровывая папирусы. Зная только черно-белые фотографии, я обнаружила, что оригиналы удивительно красивы — закрытые в плексиглас, написанные черными чернилами на золотисто-коричневых листах. На Первой Международной Конференции, состоявшейся в Каире, когда я находилась там, я прочла доклад об одной из рукописей {Беседе Спасителя)[38] и даже встретилась с одним из посредников из аль-Касра, принимавшим участие в незаконной продаже рукописей в Каире.
37
Е. Pagels,
38
E. Pagels, with H. Koester, "Report on the Dialogue of the Savior" (CG III.5), в R. McL. Wilson,