Александр Владимирович Дьяков
Гностицизм и каббала: параллели и взаимодействие
В настоящей работе мы намерены рассмотреть вопрос о взаимодействии двух малоизученных феноменов – гностицизма и каббалы. И то, и другое явление часто относят к разряду маргинальных – и, надо признать, для этого есть основания. Однако проблема, на наш взгляд, состоит не в решении вопроса о том, маргинальные ли это феномены или академические, а в том, что все подобные течения в глазах многих исследователей сливаются в некий аморфный корпус, так что всякие границы между ними практически стираются. Мы же намерены проследить взаимосвязь и различие двух внешне сходных, но при этом принципиально различных по своему характеру явлений.
Уже в XVI в. Агриппа Неттесгеймский высказал мысль о близости каббалы и гностических учений. В своём сочинении “О недостаточности научного познания” он писал о том, что гностики вдохновлялись еврейской каббалой. А в XX в. крупнейший специалист по еврейским мистическим учениям Г. Шолем заявляет: “Каббала в своём историческом значении может быть определена как продукт взаимопроникновения еврейского гностицизма и неоплатонизма” (1, 437). И в том, и в другом случае мы видим неправомерное смешение несмешиваемых понятий. Во времена Агриппы историческая наука ещё не была развита настолько, чтобы он мог знать, что каббала возникла не во II в., а много позже. Г. Шолем, в свою очередь, вводит неправомерное понятие “еврейский гностицизм”: гностицизм – явление специфически христианское, и на иудаистической почве он существовать никак не мог. Подобными ошибками насыщена чуть ли не вся исследовательская литература.
Прежде, чем говорить об этих феноменах в историко-философском или компаративистском планах, мы попытаемся вкратце (насколько это возможно) определить их сущность.
Гностицизм представляет собой рационализацию мистического опыта. В то же время верным является и обратное утверждение: гностицизм – это мистифицированное переживание рационального построения. Это – религиозно-философская система синкретического характера, возникшая и функционирующая на почве раннего христианства, с выраженным в духе эллинской философии доктринальным учением.
Гностицизм определяет Абсолют как не-сущий. Всё сущее представляет собой результат его качественного самоопределения. Такой подход присущ также неоплатонической традиции. Однако гностицизм отличается от неоплатонизма представлением о личностном Абсолюте, так что всё сущее здесь является личностным гипостазированием. По отношению к такому Божеству материальный мир оказывается лишённым всякой сущности, т. е. “пустотой”. Таким образом, гностицизм отличим и от неоплатонизма, и от традиционного христианства. От буддизма, с которым здесь можно было бы усматривать некоторое сходство, гностицизм отличает учение о трансцендентности Божества.
В антропологическом плане в гностицизме имеет место отождествление человека с Божеством. Залогом спасения и основанием всех действий гностика служит его “единосущность” Богу. Такая завышенная антропология отличает наш феномен от всех прочих. Здесь, на наш взгляд, отходит на второй план даже тот аспект, благодаря которому и появилось самое наименование “гностики”. Со времён Иринея принято считать, что принадлежность к гностическому течению определяется тем значением, которое его адепты придают знанию. Однако исключительное значение знания в сотериологии подчёркивается во многих несходных с гностицизмом учениях. В качестве общеизвестного примера можно привести египетскую “Книгу мёртвых”, которая есть не что иное, как система паролей и заклинаний для прохождения уровней загробного мира.
Манихейство не может быть отождествляемо с гностицизмом, поскольку в своём онтологическом учении содержит метафизический дуализм. Не являются гностицизмом иудейские мистические учения, в которых не может быть такого завышенного понимания человеческой личности, как в нашем феномене.
Указанные нами две основные черты свойственны группе учений, возникших во II – III вв. н. э. на эллинистическо-христианской почве. Феномен гностицизма ограничен также во времени и пространстве. Такие позднейшие течения, как богомильство и альбигойство, уже не являются гностицизмом. Существовавшие параллельно с историческим гностицизмом иудеохристианские учения также не могут быть с достаточным основанием причислены к гностицизму.
Ввиду всего вышесказанного каббалу нельзя причислить к гностическим учениям – прежде всего потому, что это специфически еврейское учение возникло и развивалось в русле монотеистического иудаизма. При этом в своём развитии каббала очень многое почерпнула из гностических учений II – III вв.