Рис.7. Гностический драгоценный камень, около третьего века после Рождества Христова, изображающий Гарпократа - египетского бога, который обозначает тайну. Гарпократ сидит на троне из лотоса и указывает на свои губы, что означает молчание. Его слуга-бабуин символизирует инстинктивную природу. «Варварские слова», предназначенные для молитвы, окружают рисунок.
Карпократ и Александра были платоническими христианами с гностическим подтекстом. Они также учили, что мир был создан низшими творящими силами. Иисус был одним из немногих людей, который ясно помнил свое происхождение от Невыразимого Бога, когда он ранее кружил вокруг Божественного Солнца. Сила глубокой памяти Иисуса позволила ему получить великие полномочия и милость Неизреченного Бога, дабы он смог подняться из сферы правителей, минуя каждого из них и, в конечном итоге, возвратиться к Верховному Отцу. Карпократ и его последователи вняли словам Иисуса, что другие люди смогут сделать даже большие чудеса, чем сам он. То есть все души, которые освободили себя от ограничений низших божеств, смогут подняться ввысь, как Иисус, и достичь такого же освободительного гнозиса, какого достиг он.
Реинкарнация, кажется, была важной особенностью учения школы Карпократа (некоторые считают, что реинкарнация скрыта в учениях всех гностических школ; однако, в учении Карпократа она выражена явно). Когда мы извлекаем ядовитые комментарии, которые Ириней прилагает к этому учению, мы видим интересную картину гностической концепции реинкарнации. Дух рождается на земле снова и снова, ибо он еще не свободен от ограничений миросозидающих сверхфизических сил. Чтобы получить независимость от этих сил, человеческий дух должен пройти через каждый вид деятельности и обстоятельств. Таким образом, ознакомившись со всем, что может дать земное существование, сознание разочаровывается в соблазнах этого низшего мира. Используя буддийскую образность, «жажда» души к воплощениям постепенно угасает. Это необходимое условие освобождения.
Ириней также заключает, что согласно последователям Карпократа, гностик может завершить этот процесс в рамках одной жизни, что сделает ненужными последующие реинкарнации. Ириней, вероятно, извлек эту информацию из манускрипта школы Карпократа, и, таким образом, он мог бы привести цитату из его высказываний: «Скорее согласись со своим соперником», вместе с комментарием «чтобы соперник снова не бросил душу в темницу». Такое толкование находится в согласии с многочисленными отрывками из трактата «Пистис София», который, кажется, поддерживает аналогичную стратегию для окончания реинкарнации. В интерпретации Иринея, однако, это учение перевернуто с ног на голову; он говорит, что поскольку для освобождения необходимо пройти через все виды опыта, последователи Карпократа должны были совершить всякое подлое и ужасное действие, чтобы обрести свободу от этих деяний и, следовательно, от мира!
На это Дж.Р.С. Мид, знаменитый переводчик гностических и герметических текстов, комментирует:
«Ириней, однако, сразу после этого добавляет, что не считает, что Карпократ делал подобные вещи, но он вынужден вывести эти логические следствия из его книг. Очевидно, что такой абсурдный вывод следует из исключительной глупости Епископа Лионского, который, в связи со своей неспособностью понять самые элементарные факты учения о реинкарнации, начинает с совершенно ошибочных посылок, хотя этот вопрос ясен как день даже новичку в гностицизме» («Fragments of a faith forgotten», 297)
Школа Карпократа, как говорят, имела привилегированных женщин на позициях лидера. Вдобавок к Александре, мы также знаем некую Марселлину, которая стала представителем школы в Риме около 150 г. н.э. Изображения и статуи использовались школой в обрядах несколько необычным экуменическим образом поскольку среди икон этой школы были образы Пифагора, Платона и Аристотеля. Также сообщалось, что эта школа действительно обладала подлинным портретом Иисуса. Клемент Александрийский рассказывает, что последователи Карпократа выносили в процессии статую Коры (Девы, одно из имен Персефоны) из подземного склепа в свой зал богослужений на ночь в праздник Богоявления (если это правда, то это означает признание архетипического сходства сложного характера между Персефоной и Иисусом). Юнг высоко ценил школу Карпократа из-за того, что он называл психологической проницательностью; ибо сообщалось, что Карпократ изменил библейский завет не приближаться к алтарю Господа, если не имеешь ничего против своего брата на «да не приблизишься ты к алтарю, если не имеешь ничего против самого себя». По некоторым данным, не пользующимися достаточным авторитетом у ученых, у Карпократа и Александры был сын по имени Епифан, который умер в раннем возрасте и считался божественным существом.