Всемогущества нет в бытии, как нет свободы в жизни. Свобода – в смерти, а всемогущество в небытии.
Тибетская «Книга мертвых» повествует о том, что должно происходить с человеком после смерти. Агония самосознания описывается в ней как процесс слияния души и мира: «Наблюдатель и явление соединяются целиком». Остается только добавить: и целиком они растворяются в Дао. Нет вас – нет Вселенной (зеленого лепестка вместе с соцветием). В этой книге есть еще одна замечательная фраза: «Твое нынешнее сознание, не заполненное впечатлениями, звуками, образами, запахами, воспринимает Само Себя, что и есть настоящая Реальность». Незаполненное образами самосознание и есть очищенное Сознание. С небольшой поправкой эту фразу следует читать так: «В смерти ваше индивидуальное самосознание-оно становится нашим чистым Сознанием-Я, достигая Брахмана-Огня-Дао-Царства Небесного». Все, что в этой «Книге мертвых» говорится дальше о «Бардо» - скитаниях души по царству мертвых – и о реинкарнациях есть лишь спиритуалистические фантазии самосознания, которое не хочет умирать и постулирует махаянскую нирвану «с остатком», из которого оно реинкарнируется в бессмертную душу. Эта «Книга мертвых» была даже переписана неким американцем в духе характерных фантазий самосознания при наркотическом опьянении. Со своей стороны, мы можем предположить, что автор недалек от правды. Где вообще ум черпает свои фантазии? Там же, где и свои сновидения. В памяти! Память не хранит кванты времени и архивирует дхармы как упорядоченное множество. Очевидно, в своих снах и фантазиях самосознание работает с памятью, выстраивая дхармы самым причудливым образом. Неудивительно, что наши сновидения поражают иногда нас самих своим полным нарушением причинно-следственных связей. Такой абсурд невозможно придумать, поскольку логика, усвоенная нами из потока самосознания, тождественного физическому миру, все время сопровождает нас в здравом уме. Ведь именно это позволяет нам открывать «законы природы».
Каждый человек рождается и живет с верой в безусловную ценность своей жизни. Это не находит оправдания в мире, но человек прав: ведь он – ни много, ни мало, – есть будда, творец Вселенной. Однако, когда количество творцов исчисляется миллиардами, ценность каждого из них в отдельности становится во столько же раз меньше. В этом смысле любовь между людьми, если забыть про либидо, есть результат их взаимного признания безусловной ценности их жизней. Ибо не должно быть так, чтобы жизнь каждого отдельного будды была бесконечна мала по своей ценности для других будд. Одиноко Джеку в этой преисподней. Где бы найти ему спутников? Как бы ему стать бессмертным?
Нейрофизиологический механизм нирваны до сих пор не был по-настоящему изучен. Кажется, никому еще не пришла в голову идея поместить умирающего в томограф и проследить агонию его мозга. Можно предположить, что такая агония подобна ускоренной медитации. Поток самосознания замедляется, как если бы человек физически ускорялся до скорости света или, что то же самое, приближался к черной дыре, чья гравитация создает горизонт событий, внутренность которого близка к абсолютному покою. В силу тождества бытия и мышления, вопрос о реинкарнации можно переформулировать в космологический вопрос: можно ли вернуться из черной дыры?
Иисус говорил своим ученикам: не войдете в Царство Небесное, пока не отдадите все до последней полушки. Все до последней дхармы. Именно: до последней, - потому что последняя дхарма и есть Дхарма, в которой достигается нирвана. Поэтому математическим выражением нирваны является формула:
оно – оно = Я
Но начнем мы с еще одного уточнения функции нашей памяти. Мы уже говорили о том, что осознанное мышление является внутренним диалогом личности в отличие от «чистого» мышления – потока электронов. Высказывание Декарта: Я мыслю – следовательно, существую, - следует понимать буквально. Мыслит Я, - и это есть чистое мышление. оно слушает Я и сохраняет отдельные «мысли» Я в своей памяти. Поэтому правильно сказать: Я мыслит, следовательно, оно существует. Личность, оно – это выборочная память Я. Таким образом, все потоки наших самосознаний тождественны, и каждое самосознание является лишь наблюдателем потока чистого сознания, в котором течет «вся мудрость мира». В этом смысле не только все люди равны, но и все животные равны человеку. Интеллект живого существа определяется тем, насколько эффективно он может пользоваться своим сознанием и «всей мудростью мира». Очевидно, в рамках этой планеты самым эффективным пользователем Софии оказался человек.
Вспомним антитезис, с которого начиналась эта книга: Вселенная не возникает по мере нашего познания, она уже находится в нашей голове. Это неосознанное знание мы называем «интуицией». Человек иногда оказывается умнее, талантливее и проницательнее, чем он есть в повседневности. А еще лучше сказать, что человек всегда умнее, чем он сознает это сам. Вы смотрите на своего собеседника, - и он вам не нравится. Можете быть уверены, что вы тоже не нравитесь ему. На интуитивном уровне вы по множеству мелочей в лице, голосе, жестах, осанке мгновенно оценили нравы друг друга и поняли, что они не со-нравны. Вы узнали про этого человека гораздо больше, чем осознаете сами. Именно поэтому есть смысл в том, чтобы доверять своему первому впечатлению о человеке. Именно поэтому принято говорить о «любви с первого взгляда», в которой заключена великая мудрость нашей интуиции. А еще многие люди убеждены, что их собаки и кошки понимают так много, что вполне могли бы заговорить. И это совершенно естественно, ведь они тоже хранят в себе наше единственное на всех Я – чистое сознание. Сократ утверждал, что у него есть свой «демон», т.е. духовный гений, который подсказывает ему правильные мысли и поступки. Поэты в таких случаях говорят о «своей музе», ученые – о внезапном озарении, а многие люди верят в своего «ангела-хранителя». Как бы ни называлась интуиция – ангелом, музой или демоном, - ее психическая суть заключается в том, что человек знает больше, чем помнит.
Оно – это субъективный свидетель Я. Субъективность личности, а значит, и сама личность заключается не в Я, но исключительно в памяти – субъективном свидетеле мышления. Полнота и ущербность личности определяются полнотой и ущербностью ее самореализации в Я. В этом смысле мы все являемся аутистами. Аутизм же, как патологическое развитие личности, заключается не в отсутствии личности, а только в том, что носитель такого оно научился «общаться» с Я, но не научился по каким-то причинам общаться с другими оно. Можно сказать, что аутист – это будда, испуганный существованием других будд в тождественной ему Вселенной. Он находится в собственном (зеленом или красном) лепестке «Розы Мира», но общая реальность – желтое соцветие, где все будды оказываются равны, пугает его самосознание. Он избегает этой реальности, предпочитая оставаться в субъективной части своего экзистенциального мира. Возможно, причиной аутизма является некая «внешняя травма», в отличие от даунизма, причиной которого оказывается «внутренняя травма» - патология самого мозга, отчего не формируется память, т.е. не формируется сама личность.
Собственно, память, организуя совокупность дхарм как целое, и есть личность. При этом самосознание всегда оказывается на шаг впереди памяти, ибо для того чтобы запомнить дхарму, нужно перейти в другую дхарму. Память не может хранить то, чего еще нет в потоке самосознания. Более того. Память не может хранить и то, что это самосознание «сейчас» переживает как текущую дхарму: ПС = П + D. Иллюзия настоящего, очевидно, возникает у нас именно потому, что мы осознаем его в прошлом, находясь уже в будущем. Но именно такой механизм обеспечивает нам движение во времени с ориентацией в реальности. Если бы мы не помнили предыдущей дхармы, то попадали бы в провал памяти, не понимая каждый раз, как оказались там, где оказались. Очевидно и то, что во сне память работает с хаотически накопленными дхармами, выстраивая из них такие алогичные картины, которые невозможно создать в сознательном абсурде, ибо в этом случае самосознание работает с уже упорядоченными в памяти дхармами. Возможно, эти упорядоченные дхармы и создают условные рефлексы животных, которые человек развивает до логики.