До струй манящих, что одной лишь малой каплей
Забвенье милосердное всем болям и горестям
В единый миг подарят. И близок так предмет их вожделенья;
Но Рок неумолимый не сдается, и чтоб попытки эти упредить,
Медуза из Горгон[424] брод охраняет, в сердца и души ужас поселяя,
И полчища надводных насекомых…[425]
— Джон Мильтон, Потерянный Рай
Был лишь ранний вечер, и бриз, что налетал на лагуну из-за низких песчаных холмов Лидо позади гондолы, был теплым; но Кроуфорд невольно поежился, когда увидел выполненную с филигранным искусством белую громаду Дворца Дожей и башню кампаниллы[426] поднимающуюся посреди темного горизонта, нависшего перед стремящимся вперед клювом гондолы. Лагуна была спокойна, и нос гондолы едва заметно вздымался и опадал, пока суденышко скользило по воде.
В одной руке Кроуфорд сжимал пузырек с кровью Байрона. Другая была занята обернутым в бумагу обугленным сердцем Шелли. «Поэты возвращаются», ― напряженно подумал он.
Его страшило то, что предстояло сделать, и он находил слабое утешение в созерцании водной глади, блестящей от отражений разноцветных огней города, который все еще предстояло пересечь. «Еще несколько минут можешь строить из себя беззаботного туриста», ― подумал он.
Впервые он обратил внимание, что загнутый кверху нос гондолы был металлическим и отчасти напоминал своей формой трезубый меч. Он повернулся на своем месте и махнул рукой гондольеру, привлекая его внимание, а затем указал на нос. ― Почему он выполнен в форме меча? ― спросил он.
Гондольер ухитрился пожать плечами, не нарушая мерного темпа, с которым он орудовал веслом. ― Традиция, ― ответил он. ― Гондолы в Венеции всегда его имеют. Он называется ферро[427].
Кроуфорд кивнул и снова посмотрел вперед. С того места где он сидел, ферро пробивал брешь в многоглазом, словно обнажившим бесчисленные зубы фасаде Дворца Дожей.
Он озабоченно глянул на Джозефину, которая неуютно ерзала на сиденье напротив, рядом с их сумкой и тростью Байрона. Она тоже дрожала, но скорее от лихорадки, чем от страха.
Им пришлось несколько часов идти на восток, пробираясь через марши[428] по меньшей мере столь же часто, как и шагая по дорогам, чтобы миновать шеренгу австрийских лодок, перекрывших По, и к тому времени, как они нашли рано поднявшегося рыбака, который согласился отвезти их на север в Лидо, у Джозефины начался жар, ее била дрожь, и она не могла с уверенностью сказать, где они были и какой сейчас год. Почти все время ей казалось, что они в Риме; что они только что спаслись бегством из квартиры Китса и брели сквозь развалины Римского Форума.
Несколько раз она сгибалась пополам от приступов острой боли, но когда он начал тревожиться, она сказала ему, что такое с ней случается часто, и что спазмы эти через несколько минут всегда проходят. Он беспокоился, что что-нибудь может быть не в порядке ее беременностью ― в самом деле, ее образ жизни в последнее время едва ли соответствовал тому режиму, который он порекомендовал бы будущей матери.
Белоснежные колонны церкви Сан-Джорджо[429] проплывали прямо по левому борту, отделенные сотней ярдов неспешных волн, и гондола начала забирать по широкому устью канала Сан Марко в направлении величественных сводов Церкви Сан Заккариа, расположившейся в сотне ярдов к востоку от Дворца Дожей. Теперь Кроуфорд ясно различал две колонны, стоящие на обращенной к морю стороне ярко освященной Пьяцца.
Спустя несколько минут Сан-Джорджо осталась позади, и впереди по левому борту протянулся широкий усеянный лодками коридор Большого Канала; фасады высоких раскинувшихся впереди дворцов были Византийским торжеством огней, арок и витиевато украшенных балконов.
Кроуфорд любовался этим зрелищем, пока не заметил волнение воды между гондолой и огнями.
― Быстрее, ― приказал он гондольеру, который вздохнул, но все же подналег на весло.
Кроуфорд догадался, что они были на периферии поля внимания Грай ― волнение воды, без сомнений, произвела третья сестра, слепо заворочавшаяся под водой, когда ее восприятия коснулось проплывающее мимо сердце.
Время пришло. Он положил сердце на колени, а затем, с безграничным отвращением, открыл банку. «Если бы только можно было миновать чашу сию», ― в жалкой попытке пошутить подумал он ― затем глубоко вдохнул и поднес пузырек к губам.
Каким-то образом охватившее его отвращение было столь всепоглощающим, что его даже не стошнило от вкуса чеснока, уксуса и ржавчины. Когда содержимого в банке осталось на пару ложек, он украдкой вылил остатки на дощатый настил и наступил на образовавшуюся лужицу; затем он выбросил опустевшую склянку в море, чувствуя, будто поделился ею с другом. Он вспомнил, что перед тем как Австрийцы захватили власть, Доджи ежегодно принимали участие в древнем обряде, который был призван поженить город с морем. «Помоги мне сегодня», ― мысленно попросил он темные волны.
424
Горгоны (вероятно от греческого слова «грозный») ― в древнегреческой мифологии ― змееголовые чудища, дочери морского божества Форкия и его сестры Кето. Как гласит поздняя версия мифа, описанная Овидием в Метаморфозах, разгневанная Афина превратила Медузу и ее сестер в чудовищ после того, как Посейдон овладел Медузой в храме Афины. Медуза была смертной (ее убил Персей). Ее сестры, Эвриала и Сфено - бессмертные. Горгоны имели тело, покрытое крепкой блестящей чешуей, разрубить которую мог только меч Гермеса, громадными медными руками с острыми когтями и крыльями с золотыми сверкающими перьями.
426
Кампанила - в итальянской архитектуре Средних веков и эпохи Возрождения стоящая отдельно от храма колокольня в виде четырёхгранной, реже круглой, башни. На площади Сан-Марко возвышается кампанила ― колокольня собора Святого Марка (итал. Campanile di San Marco). Башня имеет в высоту 98,6 метра. Сверху увенчана шпилем с флюгером в виде золотого ангела.
427
Нос гондолы традиционно украшает железное навершие «ферро» (итал. ferro ― железо, поэтическое название оружия). В форме ферро присутствует шесть выступов, символизирующих шесть районов города.
428
Марши (англ. marshes - болота) - полоса низменных побережий морей, затопляемая в периоды высоких приливов и нагонов воды. Иногда располагается ниже уровня моря, отделяясь от него полосой дюн.
429
Собор Сан-Джорджо Маджоре (итал. San Giorgio Maggiore) ― собор в Венеции на острове Сан-Джорджо Маджоре. Возведен в 1566 ― 1610 годах. У собора имеются три нефа в которых расположены 6 капелл. Неф (фр. nef, от лат. navis - корабль) ― вытянутое помещение, часть интерьера (обычно в зданиях типа базилики), ограниченное с одной или с обеих сторон рядом колонн или столбов, отделяющих его от соседних нефов. Капелла (от лат. capella уменьшительное от cappa) ― тип католического храма. На русский язык часто переводится словом «часовня».