― Притворись дураком, ― прошептал Китс. ― Тебя в любом случае им сочтут, раз ты хочешь стать ассистентом Лукаса. Скажи им, что этот парень, ― он махнул на труп на кровати, ― был уже в таком виде, когда мы сюда пришли.
Кроуфорд собрался было возразить, что пациент действительно был мертв, когда они пришли, но прежде чем успел это сказать, взглянул на лежащего в кровати человека.
Его тело осело, словно рыболовный трал[69] с вынутыми из него придающими жесткость обручами, а рот широко зиял, обуглившийся и беззубый. Когда Кроуфорд поднял взгляд, Китс невозмутимо наблюдал за ним.
― Твой… спаситель… выбрался отсюда, ― сказал Китс. Если бы старый падальщик в костюме священника не высосал перед этим часть его силы, это существо, вероятней всего, не просто остановило бы выстрел, но и убило ту женщину.
ГЛАВА 4
Камни…
……
Стали терять свою твердость, медленно стали смягчаться,
Форму они обретали и вырастали в размерах немного,
Делаясь менее грубыми, образом на человека похожи,
Или быть может кого-то, кто был человеку подобен.
Статуи словно, которые скульптор лишь начал,
Грубый набросок наполовину закончив…
— Овидий, Метаморфозы
Последовав совету Китса, Кроуфорд напустил в голос ленивого безразличия и позволил рту время от времени приоткрываться, пока старший хирург задавал им вопросы. Вконец обескураженный, он и не думал притворяться, так же как не стремился угодить в неожиданно закрутившийся вокруг него водоворот событий. Старший хирург сказал им, что медсестра, стрелявшая из пистолета, сбежала из больницы, так что Кроуфорду не составило труда заявить, что он никогда не видел ее прежде и не имеет понятия, чего она надеялась достичь. Вина за прискорбное состояние тела была возложена на срикошетившую пулю, и Кроуфорду потребовалось некоторое актерское мастерство, которого он в себе даже и не подозревал, чтобы кивнуть и согласиться, что это звучит правдоподобно.
Китс через день заканчивал учебу, а Кроуфорд понимал, что его собственные дни как студента-медика тоже сочтены теперь, когда Джозефина как-то его нашла, так что они оба вместе отправились домой по Дин Стрит. На южном углу больницы святого Фомы несколько мужчин сгружали с повозок тюки старой одежды, и гневные выкрики, несущиеся из повозок торговцев и кэбов, застрявших на улице позади них, почти тонули в гомоне своры мальчишек и собак, носящихся вокруг замерших колес. Несколько минут, в течение которых Китс и Кроуфорд проталкивались через толпу, они молчали.
Наконец они миновали эпицентр шума, и Кроуфорд спросил ― Джон, что это было за существо? Тот летающий змей?
Китса, казалось, позабавил его вопрос. ― Ты что, действительно этого не знаешь? ― с горькой усмешкой спросил он.
Кроуфорд обдумал вопрос. ― Да, ― ответил он.
Китс остановился и вперил в него очевидно разгневанный взгляд. ― Как такое возможно? Как, дьявол тебя побери, ты собираешь заставить меня в это поверить? Я что же должен вот так запросто поверить, что твой палец действительно ампутирован из-за гангрены?
Несмотря на то, что Китс был ниже и на четырнадцать лет моложе, Кроуфорд отступил назад и примирительно вскинул руки. ― Хорошо, признаю, это была ложь. Он не был уверен, что хочет делиться с Китсом событиями своего недавнего прошлого, так что он попытался сменить тему. ― Знаешь, тот фальшивый священник так уставился на мой… на то место, где раньше был мой палец. Он озадаченно покачал головой. ― Это, похоже, его… разгневало.
― Не сомневаюсь. Неужели ты и впрямь ничего об этом не знаешь? Он решил, что ты там по той же самой причине, что и он, и он был в ярости, потому что тебе это уже, вполне очевидно, не нужно.
― Он был… черт возьми, о чем ты говоришь, он что забрался туда, чтобы ампутировать палец? И завидовал тому, что я свой уже потерял? Ты, конечно, прости меня, Джон, но это ни в…
― Давай не будем говорить об этом на улице. Китс задумался на мгновение, затем оценивающе посмотрел на Кроуфорда. ― Ты когда-нибудь бывал в Галатее[70], под мостом?
― В Галатее? Нет. Это что, таверна? Звучит, словно… Он оставил фразу недоконченной, так как чуть было не сказал, словно барменшами там ожившие статуи. Вместо этого он спросил, ― Почему она под мостом?
69
Рыболовный трал - большая мешкообразная сеть, предназначенная для лова рыбы. Буксируется морскими судами (траулерами) при помощи стальных тросов (ваеров).
70
Галатея ― ожившая статуя, изваянная Пигмалионом. Пигмалион был царем острова Кипр. Он высек из слоновой кости статую и полюбил ее. Дарил ей подарки, одевал в дорогие одежды, но статуя продолжала оставаться статуей, а любовь безответной. Во время праздника, посвященного Афродите, Пигмалион обратился к богине с мольбой дать ему жену столь же прекрасную, как и выполненная им фигура. Осмелиться попросить оживить холодное изваяние Пигмалион не решился. Тронутая такой любовью, Афродита оживила статую, которая стала женой Пигмалиона.