К тому же воины с далеких окраин владения У сейчас распущены и не смогут [быстро] явиться, но У-вану будет стыдно не вступить в сражение, он, несомненно, не станет ждать их прихода, а поведет в бой с нами лишь войска, находящиеся в столице. Если дела сложатся так счастливо[2152], и У-ван пойдет навстречу нашим желаниям[2153], мы [разобьем его и] сможем вступить в его земли, причем ему не удастся соединиться с прибывающими к нему воинами, ибо наши войска в Юйэре[2154] будут противостоять им. Если разгневанный [поражением] У-ван снова вступит в сражение, возможность бегства будет для него счастьем[2155]. Если же он не вступит в сражение, а пойдет на заключение мира, вы спокойно приобретете великую славу, а его устраните”[2156].
Воскликнув: “Прекрасно!”, юэский ван начал широко готовить войска для нападения на владение У.
Когда чуский Шэнь Бао-сюй[2157] прибыл послом во владение Юэ, юэский ван по имени Гоу-цзянь спросил: “Владение У творит беззакония, оно стремится уничтожить наш алтарь для жертвоприношений духам земли и злаков, а также храм предков, желая сровнять их с землей и прекратить таким образом принесение кровавых жертв. Я хочу вступить с ним в борьбу, чтобы выяснить, к кому благоволит Небо, и только поэтому приготовил колесницы и лошадей, оружие и латы, а также отряды воинов, но нет у меня предлога, чтобы использовать их. Позвольте спросить, при каких условиях можно начать войну?”
Бао-сюй отказался отвечать, сказав: “Не знаю!” Ван продолжал настойчиво спрашивать, и тогда он ответил: “У — хорошее владение, к тому же оно получает многочисленные подношения от чжухоу, поэтому позвольте узнать основания, которые позволяют вам начать с ним войну?”
Ван ответил: “Я всегда делил между находящимися около меня лицами вино из кубков, мясо из корзин, пищу из коробов-и не стремился, чтобы напитки и пища давали пять вкусовых ощущений, а музыка включала пять ступеней гаммы[2158] и теперь, стремясь отомстить владению У, я хочу начать войну, опираясь на это”.
Бао-сюй ответил: “Хорошо-то хорошо, но, опираясь [только] на это, нельзя воевать”.
Ван сказал: “Во владении Юэ я навещал больных, хоронил умерших, проявлял уважение к старикам, оказывал милости малолетним, растил сирот, узнавал о бедах народа и теперь, стремясь отметить владению У, я хочу начать войну, опираясь на это”.
Бао-сюй ответил: “Хорошо-то хорошо, но, опираясь [только] на это, нельзя воевать”.
Ван сказал: “Во владении Юэ я ласково, как к своим детям, относился к народу, стремился исправить его, привлечь к себе его преданность оказанием милостей, совершенствовал законы и смягчал наказания, осуществлял желания народа и устранял то, что он ненавидит, поощрял в народе доброе и подавлял злое и теперь, стремясь отметить владению У, я хочу начать войну, опираясь на это”.
Бао-сюй ответил: “Хорошо-то хорошо, но, опираясь [только на это], нельзя воевать”.
Ван сказал: “Во владении Юэ я дал покой богатым и помогал бедным, восполнял их недостатки и взимал [в виде налога] только излишки, в результате чего бедные и богатые пользовались выгодами, и теперь, стремясь отметить владению У, я хочу начать войну, опираясь на это”.
Бао-сюй ответил: “Хорошо-то хорошо, но опираясь [только] на это, нельзя воевать”.
Ван сказал: “Во владении Юэ я дал покой богатым и помогал бедным, восполнял их недостатки и взимал [в виде налога] только излишки, в результате чего бедные и богатые пользовались выгодами, и теперь, стремясь отметить владению У, я хочу начать войну, опираясь на это”.
Бао-сюй ответил: “Хорошо-то хорошо, но, опираясь [только] на это, нельзя воевать”.
Ван сказал: “На юге от владения Юэ лежит владение Чу, на западе — владение Цзинь, на севере — владение Ци: каждую весну и осень я, житель местности, несущей повинности гостей, подносил им кожи и шелка, яшму и полотно, юношей и девушек, никогда не смел прерывать подношений и потому, стремясь отметить владению У, хочу начать войну”.
Бао-сюй воскликнул: “Прекрасно! К этому нечего добавить, однако все же, опираясь [только] на это, нельзя воевать. Ведь для войны, во-первых, требуется ум, затем человеколюбие и, наконец, смелость. Без ума не узнать предельного количества [воинов, которых можно набрать среди] народа, что не позволит определить количество войск в Поднебесной. Без человеколюбия невозможно делить вместе с войсками трех армий голод и трудности в походе. Без смелости нельзя разрешить сомнений, чтобы приступить к осуществлению великих планов”. Юэский ван воскликнул: “Согласен!”
После этого юэский ван по имени Гоу-цзянь вызвал пять дафу и сказал: “Владение У творит беззакония, оно стремится уничтожить наш алтарь для жертвоприношений духам земли и злаков, а также храм предков, желая сровнять их с землей и прекратить таким образом принесение кровавых жертв. Я хочу вступить с ним в борьбу, чтобы выяснить, к кому благоволит Небо, и только поэтому приготовил колесницы и лошадей, оружие и латы, а также отряды воинов, но не имею предлога использовать их. Я уже обращался к Вансунь Бао-сюю[2159], и он дал мне ответ. Сейчас я осмелился пригласить вас, дафу, чтобы спросить, при каких условиях можно начинать войну? Я, Гоу-цзянь, желаю, чтобы вы, дафу, рассказывали все, исходя из действительного положения, не прибегая к лести, и тогда я приступлю к осуществлению великого дела”.
Дафу Хоу-юн выступил вперед и ответил: “Может быть, воевать можно при правильном определении наград?” Юэский ван сказал: “Это говорит о понимании [правил ведения войны]”.
Дафу Кучэн выступил вперед и ответил: “Может быть, воевать можно при правильном определении наказаний?” Юэский ван сказал: “Это говорит о строгости”.
Дафу [Вэнь] Чжун выступил вперед и ответил: “Может быть, воевать можно при правильном отношении к принадлежностям [войны]?” Юэский ван сказал: “Это говорит об умений различать [сигналы]”.
Дафу [Фань] Ли выступил вперед и ответил: “Может быть, воевать можно при внимательном отношении к средствам защиты?” Юэский ван сказал: “Это говорит об искусной разработке планов”.
Дафу Гао-жу выступил вперед и ответил: “Может быть, воевать можно при внимательном отношении к военным сигналам?” Юэский ван сказал; “Правильно!”
После этого юэский ван приказал чиновникам объявить по владению общий приказ: “Все числящиеся в войсках должны прибыть к воротам столицы”. Кроме того, юэский ван отдал но владению приказ: “Пусть каждый, живущий во владении и желающий внести предложение, приходит и вносит его. Сделавший лживое предложение подлежит казни, как желающий нанести вред. В течение пяти дней предложения непременно будут рассматриваться, по прошествии пяти дней предложенные планы уже не смогут быть осуществлены”.
Затем ван пошел отдать приказ жене. Ван встал спиной к защитной стенке, прикрывающей вход в опочивальню, а жена — лицом к ней. Юэский ван сказал: “Отныне и впредь пусть служители внутренних покоев не вмешиваются во внешние дела, а-занимающиеся внешними делами не вмешиваются в дела внутренних покоев. За промахи в управлении делами внутренних покоев отвечаешь ты, за промахи в управлении внешними делами отвечаю я. При встречах с тобой я буду останавливаться здесь”. После этого юэский ван вышел, жена проводила его, не выходя за защитную стенку, закрыла левую створку двери, засыпала ее землей, вынула из волос шпильки, села сбоку от циновки, оставляя свободным почетное место, и перестала убирать помещения.
2154
Юйэр — северное пограничное поселение во владении Юэ, находившееся в современном уезде Шимэнь в пров. Хэнань.