Странно, в его голосе звучало беспокойство.
— Нет, нет. Мы боимся, что задержали вас в ваших делах. Это не ваша забота, и если принцесса попытается… помешать вашему расследованию, вы должны передать, что ей следует обратиться ко мне. Мы лично будем заниматься ею.
— Ваше Высочество, — сказал Селехар. Он немного поколебался, затем произнес: — Мы хотим, как уже было сказано посетить Улимер в Сето. Мы были бы признательны вам за рекомендательное письмо.
— К прелату? Но вы… — Майя запнулся, когда Селехар обратил к нему исполненный боли взгляд. Он похож на раненое животное, подумал Майя. — Мы будем рады написать для вас такое письмо, Мер Селехар.
— Спасибо, Ваше Высочество, — Селехар поклонился.
— Вы подождете? Мы напишем его прямо сейчас.
— Вы оказываете нам незаслуженную честь, — вежливо ответил Селехар.
Майя был рад оставить его в приемной и нырнул под защиту Черепаховой гостиной, чтобы написать письмо.
Учитывая очевидное нежелание Селехара представлять себя в качестве собрата по служению богине, Майя постарался в письме избежать ссылок на его должность и сан. Он просто попросил прелата Улимера оказать предъявителю письма, Таре Селехару, действующему в качестве агента Императора, разумную помощь и содействие. Нельзя сказать, что императорское послание было сформулировано элегантно, но просьба была изложена коротко, ясно и недвусмысленно. Кроме того, Майя не забывал: где-то в глубинах Алсетмерета его ожидает Цевет со списком дел, требующих внимания Императора, и список не сократится, если он приступит к делам позже.
Он вернулся в приемную и передал Селехару запечатанный конверт. Свидетель с благодарностью поклонился и исчез за дверью. Майя остался наедине с Бешеларом и Калой. Он на секунду замешкался, собираясь заговорить с ними, но вспомнил уверенный голос Калы: «Мы не можем быть вашим другом».
Он прошел мимо них и снова поднялся в личные покои, сопровождаемый покорно следующими по пятам нохэчареями.
Глава 13
Переговоры
Для начала Эдрехазивар VII должен был присутствовать на своем первом совещании Коражаса. Свидетели встречались в так называемом Зале Советов — Вервентелиане — длинном и узком зале с окнами на юг. Майя сидел во главе стола и не отрываясь глядел на хлопья снега, кружащие за высокими стрельчатыми окнами, в то время как расположившийся около его локтя Цевет неистово строчил многочисленные заметки. Он чувствовал себя беспомощным и безнадежным тупицей, словно Свидетели в его присутствии изъяснялись на непонятном языке, они бойко перебрасывались вопросами и замечаниями, и по их решительному тону было ясно, что вступление в игру невежественного Императора вовсе не приветствуется.
Ты должен учиться управлять, сказал он себе. Ты обязан научиться всем этим вещам. Но он был не в силах разомкнуть крепко стиснутые зубы, прекрасно понимая, что именно подумает о его вопросах Коражас, и что Кала с Бешеларом будут молчать, как мраморные статуи.
Спрошу позже у Цевета, пообещал он себе, и продолжал изображать пристальное внимание к работе Правительства. Ни один из Свидетелей Коражаса не задал ему вопроса, казалось, они не проявляли ни малейшего интереса к его мнению или идеям.
Они знают, что ты ничего не понимаешь, язвительно подумал Майя. Конечно, он и понятия не имел о предмете утренней дискуссии. Он никогда не слышал о строительстве моста через Истандаарту, и с трудом представлял, что это вообще возможно.
На самом деле, это и было основным пунктом разногласий: Свидетель Справедливости категорически отказывался верить, что Истандаарту можно преодолеть, тем более выше Карадо. Свидетель Парламента оказался в невыгодном положении, так как стойко утверждая, что предложение возможно, был не в состоянии объяснить способ, который позволит преодолеть самую широкую и быструю реку Этувераца.
— А что будет с речной торговлей? — Поинтересовался Свидетель Казначейства. — Как пройдут баржи из Эжо? Будут скакать через ваш замечательный мост, как лягушки?
— Это будет своего рода разводной мост, — возразил Свидетель Парламента, покраснев, когда Свидетель Справедливости недоверчиво фыркнул ему чуть ли не в лицо.
— Разводной мост длиной в две мили? — Спросил Свидетель Университетов. — Дешехар, мы боимся, вас одурачили.
— Мы заверяем вас, — сухо сказал Свидетель Парламента, — что нисколько не сомневаемся в честности и добросовестности тех, кто внес это предложение на рассмотрение Парламента. Мы не отстаиваем справедливость их идеи, так как они просят всего лишь о возможности выступить перед Коражасом.