– В Вене? – переспросил Франц Фердинанд. – Я вас не понимаю…
– Да, в Вене, – ответил я, – или принц Монтенуово уже перестал быть вашим личным врагом? Видите ли, дело в том, что в своей прошлой жизни я был обыкновенным русским офицером и служил в разведке. Могу сказать, что для знающих людей подготовка к вашему убийству исполнялась в типичном французском стиле «тихо и незаметно ползет слон по посудной лавке». Несомненно, специально обученные люди в вашем имперском генеральном штабе, кому по долгу службы положено наблюдать за сербскими и прочими террористами, заметили эту неприличную возню, но в силу вашей непопулярности в венском высшем свете не стали ей противодействовать. Более того, принимавшие вас вчера в Сараево должностные лица сделали все возможное для успеха заговора, за исключением стрельбы вам в спину. Также о замысле вашего убийства в силу своего высокого профессионализма не могла не быть осведомлена германская разведка, но и в Берлине тоже отнеслись к этому вопросу с вопиющим безразличием. Есть информация, что о подготовке покушения был также осведомлен русский император Николай Второй, но это не точно. С одной стороны, русская разведка имеет обширные связи в Сербии, а с другой, будто плесенью, насквозь поросла агентами французского влияния.
В ответ на мою тираду Франц Фердинанд длинно и грязно выругался по-немецки, а потом, снова на латыни, спросил:
– Господин Сергий, а для чего вы все это мне сейчас говорите?
– Не для чего, а почему, – поправил я собеседника. – В ближайшее время логика развития событий сделает нас врагами. Ваш дядя непременно объявит войну Сербии, со всеми вытекающими из этого факта последствиями, а я всей своей мощью встану за спиной сербской и русской армий, о чем говорю вам сейчас прямо в лицо. Будьте уверены – и как человек, и как младший архангел, я сделаю все возможно для того, чтобы правая сторона победила, а неправая была попрана везде и всюду. При этом мне безразличны как франко-германские, так и британо-германские разборки. С моей точки зрения, было бы совсем неплохо, если бы пруссаки снова взяли Париж, а детки адмирала Тирпица к чертям собачьим перетопили весь британский флот. Пусть те, что планировали эту войну, устраивали провокации и радовались ее наступлению, первыми отхлебнут из ее котла горячего варева полными ложками. При этом вы, как второе лицо в своей Империи, должны понимать, в каком случае я буду вести войну как обычно, а за что стану карать всех причастных с нечеловеческой яростью и такой же мощью. Простонародью в таких случаях обычно ничего не грозит, потому что, имея возможность бить в центр принятия решений, я не срываю зло на слабых и беззащитных. Зато короли, аристократы, депутаты, министры и генералы несут предо мною ответственность за военные преступления в полном объеме. Я буду нетерпим, если где-то будут расстреливать пленных или гнать их впереди атакующих войск, истреблять мирное сербское и русинское население, а также сгонять представителей «неправильных» национальностей в концлагеря. Впрочем, сейчас вы ранены и прикованы к постели, а потому я не могу организовать вам небольшой рабочий визит в свои владения в стиле «галопом по Европам». Поэтому давайте сделаем так. Недели через три, когда вы восстановите свою подвижность и вырвитесь из цепких лапок докторов, а война еще не будет объявлена, я приглашаю вас совершить краткосрочный рабочий визит в свои владения для ознакомления с обстановкой.