Вокруг непроглядная темень, и этим следовало воспользоваться. За такую ночь, хоть как она ни коротка летом, можно успеть многое.
— Сержанта Солодова — в штаб! — передали приказ.
Командир говорил недолго. Задача для Солодова была ясна, и он четко ответил:
— Есть!
Пулеметный расчет и несколько автоматчиков исчезли в темноте, взяв направление к штурмовому мостику.
Чуть забрезжил рассвет, как дружно ударила наша артиллерия.
— Во, молодцы! — невольно любуясь лавиной огня, несущейся в сторону противника, сказал Солодов бойцам расчета, занимавшим огневую озицию на западном берегу реки.
Под прикрытием артиллерии на другой берег стали переправляться роты и батальоны по штурмовому мостику, на лодках, на плотах, пароме.
Но на том берегу противник сосредоточил свежие силы для контратаки. В район переправы цепь за цепью двинулись гитлеровские автоматчики. На их пути занял огневую позицию тщательно замаскированный «станкач» № 51.
— Давай! — скомандовал Солодов, когда гитлеровцы приблизились на предельное расстояние.
«Максим» выплеснул огненные струи метких очередей, которые косили и косили врагов.
Отразив натиск противника, наши подразделения пошли вперед, друг бойцы наткнулись на проволочное заграждение.
— Плащ-палатки! — стараясь перекричать шум боя, приказал сержант.
Пять бойцов — пять плащ-палаток накинуты на «колючку», — и преграда взята.
Но вот наша пехота залегла. Враг повел плотный огонь из дзота, голову не поднимешь. Выбрав удобную позицию, Солодов ударил из «максима» по амбразуре. Пока стрелял — дзот молчал. Прекращали огонь солодовцы — открывали огонь из дзота гитлеровцы. Видимо, они отскакивали от амбразуры, опасаясь прямого попадания. Перестрелка затягивалась. Пехота была лишена возможности продвигаться вперед.
Ефим Солодов наблюдал за ходом боя. Он понимал: надо любой ценой усмирить вражеский пулемет. Сержант взял четыре гранаты, прикрепил их к поясу, а бойцам расчета приказал:
— По амбразуре — огонь!
Пулеметчики припали к «максиму», а сержант пополз в направлении дзота.
— Ну и отчаянный! — с восхищением выдохнул кто-то из бойцов. Они усилили огонь, чтобы не дать возможности гитлеровцам вести ответную стрельбу.
— Ефим, дружище, доберись до этих гадов… — как заклинание, повторял наводчик, не прекращая огня ни на секунду.
И Ефим полз. Приподняв голову, он примерился взглядом — нет, еще не достанет. Ближе надо. Вот молодцы ребята — палят хорошо. Еще немножко… Еще… Пот заливает глаза, локти ободраны в кровь, но боли Ефим не чувствует. Еще… Еще хоть метров десять…
Наконец Солодов прикинул расстояние до дзота — можно! И, приподнявшись, точно рассчитав каждое движение, он уверенно бросил одну за другой четыре гранаты. «Это за них — за ту женщину, что на пепелище, за тех, лежащих в овраге…»
Черный столб дыма окутал сразу замолчавший дзот. «Славно поработал Фимка», — радовались бойцы расчета. А в это время с криком «ура» поднимались наши пехотинцы, врываясь во вражеские траншеи и окопы.
Противник не хотел примириться с потерей хорошо укрепленных позиций и, подтянув свежие силы, перешел в контратаку. Наши стрелки, автоматчики, пулеметчики подпустили фашистов на близкое расстояние и в упор расстреливали их. Метко бил расчет пулемета № 51. Но не успели наши бойцы передохнуть, как гитлеровцы вновь пошли в атаку. Отбита вторая атака, третья, четвертая…
Не успели остыть стволы пулеметов, как фашисты начали новую контратаку, на этот раз при поддержке самоходных орудий. На бронированных машинах сидели автоматчики, за ними шла пехота.
Солодов опять залег за пулемет. «Почему молчат бронебойщики? И артиллеристы тоже…»— волновался он. А враги все ближе. И когда напряжение, казалось, достигло предела, грохнула наша артиллерия. Орудия били прямой наводкой.
— Так их, ребята! — радостно кричал Ефим, но сам пока не стрелял. Фашистские автоматчики соскакивали с самоходок и направлялись прямо к позициям наших бойцов. «Максим» № 51 молчал. Второй номер тронул Солодова за плечо:
— Чего же ты…
— Погоди. Подпустим поближе…
Когда фашисты приблизились метров на сто, он нажал на гашетку. Сердитый говор «станкача» вплелся в оглушительный шум боя…
Одиннадцать контратак предпринял противник на этом участке фронта на протяжении двух дней — 21 и 22 июня 1944 года. Расчет сержанта Солодова уничтожил более ста гитлеровцев.
— Счастливый номер на твоем пулемете, — говорили бойцы Ефиму Солодову.
Командир второго стрелкового батальона, докладывая подполковнику Адаменко о воинах, отличившихся в боях на этом трудном рубеже, прежде всего назвал Ефима Солодова.
— Молодой да удалой, — говорил майор. — В огонь и в воду — везде первый. На дзот пошел! — комбат положил на стол наградной лист на сержанта Солодова, где было указано: «Достоин звания Героя Советского Союза».
— Согласен, — заявил подполковник Адаменко, скрепив реляцию своей подписью.
…Спустя несколько месяцев в дивизионной газете «За победу» была опубликована страница, посвященная кавалеру ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» Ефиму Солодову. Страница появилась после того, как корреспондент побывал на родине героя в селе Векшино Сокольского района Ивановской области. В многотиражке рассказывалось о ратных делах храброго пулеметчика, о том, как самоотверженно трудятся его земляки — хлеборобы колхоза имени Кирова, помогая фронту. Ознакомились читатели солдатской газеты и с письмом матери Ефима — Прасковьи Ивановны. Тепло и душевно обращалась она к фронтовикам: «Дорогие воины, дорогие сынки наши! Мы знаем, что вы храбро воюете на фронте. Крепче бейте фашистов. Не давайте врагу пощады. И скорее возвращайтесь с победой…»
Выполнил наказ матери сержант Солодов. Не давал он пощады фашистам, освобождая Белоруссию, Украину, Польшу. С победой возвратился на родину. Служил, учился, опять служил и вновь учился. Командир танкового взвода, потом роты, потом батальона. А дальше — еще выше.
Те новые высоты Герой Советского Союза Ефим Михайлович Солодов брал уже после войны. Закончил службу в армии полковником. Сейчас работает в областном управлении внутренних дел в Саратове.
Много лет прошло после победы. Живут в памяти людей подвиги фронтовиков. Помнят волыняне о подвиге мужественного пулеметчика Ефима Михайловича Солодова — сына русского народа, мужественно сражавшегося за освобождение их родного края.
ГОВОРЯТ ДОКУМЕНТЫ
(По материалам Центрального Архива Министерства обороны СССР)
В ночь с 13 на 14 марта 1944 года ефрейтор Кузьма Ковшов (уроженец Саратовской области) с группой саперов вел разведку берега реки Стоход, чтобы определить место для переправы. Такое место было выбрано у села Кошувка. Кузьма Ковшов лично проверил глубину и ширину реки, подступы к ее берегам.
Когда саперы наводили переправу, Ковшов находился в укрытии на западном берегу и следил за действиями противника. Его зоркий глаз вовремя обнаружил приближавшихся гитлеровцев, которые метким огнем были уничтожены. Сам Ковшов убил нескольких фашистов.
Кузьма Варфоломеевич Ковшов за инициативу, мужество и отвагу награжден орденом Красной Звезды.
Из документов штаба
89-го отдельного саперного батальона
Старший сержант Магерамов из азербайджанского села Нараджан был смелым воином. 14 марта 1944 года, вместе с группой таких же, как и он, смельчаков пошел в тыл противника за «языком». Они переплыли Стоход севернее деревни Сколки и очутились в расположении неприятеля.
Вскоре гитлеровцы обнаружили наших воинов. Завязался бой. Горстка разведчиков сражалась с ротой вражеских солдат. Бесстрашно действовал Магерамов. Из ручного пулемета он уничтожал фашистов, показывая пример мужества и отваги другим нашим воинам. Вражеская рота была разбита. Больше всего уничтоженных гитлеровцев оказалось на счету у старшего сержанта Магерамова. К тому же он привел захваченного им пленного.