- Нет! - хрипел он в отчаяни. - Нет! Не может быть. Они не имеют права. Без суда и следствия. Я сам адвокат, я знаю законы, я премьер-министр, у меня депутатская неприкосновенность. Они не могут так со мной... - всхлипывая,он ощупывал шарик контроля вшитый под кожу. Аккуратный шов заклеенный медицинским клеем, болезненно отдавался на каждое прикосновение.
Услышав посторонний звук бывший премьер, а теперь осуждённый, живо повернул голову. Часть стены съехала в сторону, открыв экран монитора в нише.
- Осуждённый за нарушение прав человека, за приказ стрелять в людей, за жестокое подавление мирных демонстраций, за узурпацию власти, а так же за убийство человека Штефан Фуксмайер, сегодня был переведен под купол номер триста семнадцать.
Во время этапирования, заключённый нарушив прямой приказ охраны, совершил попытку побега и электронный вахтер сработал на уничтожение опасного преступника. - Слова диктора сопровождали кадры хроники недавнего разгона демонстраций. В сумятице толпы люди метались из стороны в сторону преследуемые полицейскими гравилетами. Выстрелы крупнокалиберных пулемётов перемежались с криками толпы, заглушая проклятья несущиеся в адрес правительства.
- Заслуженная кара настигла зарвавшегося тирана, - продолжал голос за кадром. - Сейчас перед вами выступит назначенный президентом Европы временно исполняющий обязанности премьер-министра, ранее занимавший пост министра финансов, господин Смаленский Теодор.
Довольное лицо поляка показалось на экране.
Штефан слушал, что говорил назначенный на его место пройдоха и в бессильной ярости сжимал кулаки. Когда блок новостей закончился, Фуксмайер сидел опустошенный. Потухшим взглядом он смотрел в одну точку, силясь преодолеть внутреннюю пустоту. Бушевавшая внури ярость выжгла все эмоции, оставив лишь равнодушие и безразличие. Он проиграл.
- В новостях передали, что я мёртв, а на самом деле меня все таки побаиваются раз сохраняют жизнь, - мелькнула наконец первая, до конца оформившаяся мысль.
Внезапно почувствовав, что кто-то есть в камере Штефан поднял взгляд упершись а наглые глаза Теодора.
- Проклятый подонок, - вырвалось у него.
- Ох, ох, ох, - закудахтал поляк, - не так резво, дружок, не так резво. - Он показал руку с зажатым в кулаке пультом, - знаешь что это?
Штефан в ужасе отшатнулся, инстиктивно прикрывая рукой бок.
- Не дрейфь, - ухмыльнулся Смаленски, - по моему тебе еще рановато к праотцам, с этим повременим пока,... если сам не напросишся, - добавил он многозначительно. - Что поделаешь, - притворно вздохнул он после паузы, - больно уж активно ты пытался оказывать противодействие "Им", - он многозначительно поднял палец вверх.
- Ты попытался сделать козлом отпущения меня, но это еще ладно, я за себя сам постоять могу, а я не справлюсь так вот он, - Теодор кивнул в сторону вошедшего в камеру Арно, - поможет. Ты совершил куда как более грубую ошибку, замахнувшись на власть президента. Ведь все твои мысли прослушивались и записывались.
- Свинья! - взвизгнул Фуксмайер, - это нарушение прав человека. На суде эти мысли не будут приняты во внимание, потому что это противозаконно. Я премьер-министр, и моя резиденция защищена от прослушивания мыслей...
- Была защищена, была, - отмахнулся словно от назойливой мухи Смаленски. - Это во первых, а во вторых ты еще один титул забыл прибавить: "бывший". Ты бывший премьер-министр, бывший. Благодаря бдительности Арно и моей природной осторожности, мы спасли Европу от узурпатора. А сейчас,.. - он направил пульт в руке на Штефана, - назад, к стене и на колени.
- Вы не можете, вы не имеете права, мне не объявляли импичмента, и не переизбирали, - скулил Фуксмайер, пятясь на ватных ногах назад, пока не уперся спиной в стену. Он сполз вниз, опустившись на колени. За пару секунд перед его глазами промелькнула вся жизнь. Юношеские, честолюбивые мечты с лучшим другом. Учеба в университете, работа в "Вест ресурс корпорейшэн", случайная встреча со старым другом и предательство. Мог он тогда заступиться за Герда? Сам перед собой Штефан вынужден был признать, что мог. Но рассказать правду и объяснить руководству фирмы, как посторонний человек оказался в служебной машине означало для него тогда почти наверняка конец карьеры. Он на это не пошёл, откупившись жизнью друга.
Сейчас Штефан стоял на коленях плотно зажмурив глаза. Он ждал боли, он ждал взрыва, он ждал смерти.
- Штефан Фуксмайер! - голос президента заставил арестанта вздрогнуть.
Штефан приоткрыл веки и уперся полным ненависти взглядом в уверенные и надменные глаза президента.
- Ты пытался строить планы моего свержения и даже физического устранения. Когда наши подозрения выросли в уверенность, я дал разрешение на мыслепрослушивание. Ты совершил преступление, замахнувшись на нашу власть, на "власть имущих". Ты сделал свой выбор как делает выбор опавший с дерева лист. Организация отторгла тебя. Ты строил планы по свержению самой основы нашего общества. Свержению касты "имущих". Тем самым ты подписал свой приговор.
- Так, да? - вдруг всхлипнул Штефан и внезапно бросился на президента пытаясь схватить его за горло. Руки провалились сквозь плоть и скользнули по холодному металлу скелета. Фуксмайер не удержав равновесия навалился было на Ригоберта, но внезапный и сильный удар током отбросил его назад. Скорчившись на полу Штефан в бессилии скреб ногтями по каменным плитам пола.
Тающая голограмма президента Ригоберта, молча стояла, наблюдая как экс премьер барахтается на полу. Затем андроид-голограп перешагнул через лежащее на полу тело заключенного и моргнув направился к двери.
- Ты до сих пор не понял, что президент играл с тобой как кошка с мышкой, - Смаленски трясся от смеха. - Не суметь отличить человека от андроида-голограпа, ох насмешил. - Вытирая выступившие от смеха слёзы, он направился к двери.
- Пойдем Арно ....
Скривив тонкие губы, Арно с презрением смотрел на рапростертое на полу тело.
Всхлипывая, Штефан катался по полу, молотя кулаками по холодному камню.
- Ах, да! - Новый премьер-министр, словно вспомнив что-то, обернулся в дверях. - Мы начинаем новую программу. "Имущие" считают, что простое уничтожение органов, расточительство чистейшей воды, а поэтому с одобрения и разрешения президента Европы некоторые особо опасные преступники должны искупать свою вину путём предоставления нуждающимся своих органов. На вашу печень уже поступил заказ... Наслаждайтесь жизнью, немного осталось. В отличие от меня, грешного, вы не злоупотребляли спиртным и сберегли печень для тех кому она нужна больше чем вам. Кто-то в средних веках сказал: -"Мавр сделал своё дело, мавр может уйти", так кажется. - Он захлопнул дверь тюремной камеры.