— А фруктов не хотите? У нас необыкновенные персики.
— Если необыкновенные, тогда несите! Да, еще боржоми захватите, — крикнул ей вдогонку Леван.
— А кто такой Амбакович? — спросила Маринэ.
— Трудно сказать — Леван рассмеялся. — Если бы я знал!
Резо включил транзистор, послышалась спокойная джазовая мелодия. Огромный зал сразу же стал уютным.
— Стенкентон! — мечтательно сказал Леван. — Тебе нравится Стенкентон? — обратился он к Резо.
— Не особенно. Если честно говорить, я в этом ничего не понимаю. Наверное, я отстал.
— Никогда не говори так. Что значит отстал? Теперь эпоха хиппи. И вполне в духе времени сказать: это глупо, это устарело. Нынче откровенный разговор считается провинциализмом. А ты знаешь, кто такие хиппи? Бездари и бездельники. Они лопаются от зависти к тебе и тебе подобным и, чтобы утешиться, смеются надо всем…
Резо засмеялся.
— А ты что думал? — продолжал Леван. — Одни все отрицают, другие обо всем рассуждают с легкостью необыкновенной. Я и журналистов таких знаю, и историков. Они так свободно говорят о теории относительности, что у тебя от удивления волосы встают дыбом. Мы с тобой о простых и углеродных сталях не разглагольствуем так лихо, как они.
Официантка принесла заказ.
— Ого, персики действительно необыкновенные! — сказал Леван.
Резо принялся чистить персик для Маринэ, а Леван разлил коньяк.
— Мне совсем немножко, — тихо попросила Маринэ.
Леван достал сигареты и протянул ей.
— Давайте выпьем за наше здоровье.
— За наше здоровье, — повторил Резо и выпил до дна.
Маринэ молча пригубила.
— Почему не пьешь? — спросил Леван.
— Не хочу.
— В Европе сейчас все пьют…
— Ты опять?
— Нет, мне просто казалось, что ты цивилизованная девушка.
— Леван, если ты сейчас же не замолчишь, я уйду!
— Хорошо, хорошо, молчу. — И Леван отпил кофе. — Если это кофе…
— Надо было подняться к нам, если ты хотел хорошего кофе.
— Ох, мне не до церемоний с твоей матерью.
— Леван!
— Приношу извинения. Ну выпей же. А то нам вдвоем не справиться.
Маринэ выпила.
— Вот и хорошо! А теперь ты послушай радио, а мы с Резо поговорим о делах. — Леван снова налил. — Как фамилия вашего начальника цеха? — спросил он.
— Хундадзе.
— Что за человек?
— Старый рабочий, хороший мужик. Не очень-то любит людей с высшим образованием. Не верит им.
— Это известная песня…
— Винить его нельзя. Хорошо, если из двадцати инженеров в цехе приживаются трое. Предпочитают работать лаборантами в институте, только бы не на заводе.
— Во время нашей практики своды в печах были из динасового кирпича, а теперь как?
— А теперь их целиком строят из хромомагнезитного.
— Уже перешли на газ?
— Нет, работаем на мазуте, по старинке. Вот уже три года как собираются проводить газ и все никак не соберутся.
— А как зовут человека, которого я должен сменить? — продолжал Леван.
— Отар Рамишвили.
— Кто такой? Я его знаю?
— Откуда ты можешь его знать? Он учился в Москве в Институте стали.
— А почему уходит с мартена?
— С рабочими не поладил. — Резо затянулся последний раз и потушил сигарету. — Мелочный человек. Вечно орет по пустякам. А вообще-то специалист он толковый.
— Тебе не скучно, Маринэ? — спросил Леван. Он уже узнал все, что его интересовало.
— А что, ваша тайная вечеря уже окончена? — усмехнулась она.
— Пока нет, только ты пей!
— А теперь мой тост! — поднял рюмку Резо.
— С удовольствием…
— Пусть здравствует наше дело!
Резо выпил, не переводя дыхания.
Леван чокнулся с Маринэ.
— Если ты нам не поможешь, мы опьянеем.
— Нет, не хочу. Дай закурить.
Сигарет уже не было. Леван попросил официантку принести две пачки.
— А ты не заезжал в институт? — спросил Резо.
— Неужели я произвожу впечатление такого сентиментального человека?
— Мне казалось, ты не пойдешь на завод.
— Почему?
Резо промолчал. Отпил, не торопясь, кофе.
— Совсем остыл.
— Сейчас принесут другой. А все-таки, почему ты считал, что я не буду работать на заводе?
— Не знаю. Так мне казалось.
Оба замолчали. Резо вспоминал их разговор перед поступлением в институт. А Леван думал о том, что, пожалуй, из ребят лучше всех его знает Резо.
— Знаешь, Резо, — сказал Леван, — я прежде действительно мечтал о научной работе, но это уже давно прошло. Проработал год в Магнитогорске, перебрался в Донбасс, Макеевку, потом на Таганрогский завод. Последнее время работал в огромном мартеновском цехе Азовстали. За три года не потерял ни одной минуты, все было отдано учебе. Заводы выбирал не случайно, а такие, где плавка стали производилась разными способами. Старался узнать все, вникнуть во все тайны металлургии. Не по мне сидеть теперь в лаборатории и делать опыты. Ну как? Выпьем?