Девушка удовлетворенно кивнула.
– Наконец верные вопросы. У него лишь одно условие. Он требует всего один бой, одно сражение.
Лэры вновь все разом заговорили, но Карисси не стала вслушиваться. Она ждала, что скажет Вирал.
– Это ловушка! – громко закричала лэр Стрельца. – Наверняка… – но воин вновь перебил её.
– Что будет, если мы победим?
– Восток выплатит нам материальную компенсацию, откажется от претензий на захваченные земли, Черный пик и прилежащие равнины отойдут Северу, а сам Даоран откажется от трона. Его преемника должна буду назначить я. Думаю, что будет в случае нашего поражения, рассказывать нет необходимости.
– Он так уверен в своей победе… С чего бы это? – задумчиво протянул один из лэров Близнеца.
– Его армия и в самом начале войны была лучше вооружена и подготовлена, чем наша. В мелких сражениях у нас ещё есть шанс одолеть его, но все крупные битвы мы проигрываем.
– Зачем ему это? – спросил второй Близнец. – Зачем это большое сражение, если он и так побеждает?
– Потери обеих армий в последних сражениях просто ужасны. А армия для Даорана – это всё. Ему она нужна для… – Вирал замялся.
– Не думаю, что Даоран остановится, завоевав Север. Уничтожив Ландан, он обратит свой взгляд на Юг, – низким, гулким голосом закончила Тиира, дочь Арнорха, новый лэр Овна. – Не в его интересах потерять в затяжной войне большую часть армии.
Тиира всё еще носила траурную повязку. Карисси невольно поклонилась сообразительности и выдержке этой девушки.
– Всё именно так, лэры. Таковы планы Даорана.
– Получается, мы стоим на его пути к мировому господству?
– Запад уже давно пляшет под дудку Даорана. А Правитель Юга никак не может снять розовые очки и адекватно оценить обстановку в мире, – прорычал лэр Льва.
– Тогда мы не имеем права проиграть эту войну! Мы должны остановить его, – возбужденно заговорила вновь лэр Стрельца.
– Как, позволь спросить? – ехидно откликнулся лэр Козерога. – Вирал сам сказал, что армия Востока сильнее нашей. Нам все равно – принимать предложение Даорана или нет. Север обречен. Другое дело, как умрут северяне – все разом, в один день, или долго будут трусить, ожидая неизбежной смерти! – Козерог плевался при каждом слове, но руки его дрожали.
– Тррусишь тут только ты, Грэм, – прорычал Лев.
– Самый бесстрашный? Тогда ответь мне: что ты собираешься противопоставить Даорану и его армии? А? Полудохлого слона? У нас нет ничего, чем мы могли бы одолеть Даорана. У нас даже правительница – неправильная! Деревенщина!
Воин не нашел, что ответить. Грэм победно оскалился, обнажив желтые зубы, и схватился за оружие. Лэр Льва, Фавар, лишь повел плечом. Казалось, еще минута и они сцепятся. Кто-то отодвинул стул и встал, но лэр даже не обернулись – они были слишком увлечены зрелищем спорящих воинов.
– Ты не прав, Грэм, – раздался тихий, спокойный, казалось, чуть насмешливый голос Вирала. – У нас есть кое-что, чего Даорану никогда не понять и чего уж точно не одолеть.
Лэры, один за другим, обернулись и каждый невольно вздрогнул. Грэм вжал голову в плечи и опустил глаза.
Карисси возвышалась над лэрами. По волосам кошки бегали искры, а во взгляде, устремленном на Грэма, ненависть боролась с презрением.
– У него нет Огня, который бы освещал путь его народу и обогревал бы его длинными страшными ночами… – медленно продолжал Вирал.
Кошка указала пальцем на дверь и грозно прошипела:
– Пошел вон, Грэм.
Лэр сполз на пол и, встав на колени, пополз к девушке.
– Но… как же, как же, Правительница! – голос его более походил на блеяние, и девушка брезгливо сморщилась. – Я же всё для Вас, для Севера, нельзя же…
– ВОН! – не сдержалась кошка. Волосы ее мгновенно вспыхнули ослепительно ярким светом, заставив отшатнуться не только Грэма, но и остальных лэров. Козерог закрыл лицо руками, ожидая удара. Но удара не последовало. Правительница лишь пригладила топорщащиеся волосы и выжидающе посмотрела на Грэма. Тот с трудом поднялся на ноги. Колени его тряслись как осиновый лист на ветру, но во взгляде и голосе внезапно появились неведомые до этого времени нахальство и резкость.
– Так себе из тебя Правительница. И Даорана тебя своими искрящимися волосами никогда не победить. Подохнешь, как и все остальные северяне, и никто через сто лет о тебе уже и помнить не будет.
– Заткнись, Грэм! – взревел Фавар и, схватив Козерога за шиворот, вытолкнул его за дверь, смачно пнув напоследок. Грэм, казалось, даже не пытался сопротивляться, лицо его вновь обрело испуганно-тупое выражение, и он беспомощно сучил руками и ногами, пока дверь за ним не захлопнулась. Лев, немного шатаясь, сел на свое место.