Происходящее, было для Ивана какой-то китайской грамотой, вызывая тягостное недоумение. Ведь это было куда сложнее переделок в СУ, так как модернизацию он предложил серьёзную, что потребовало, значительной перестройки производственного процесса. Хотя если честно, он даже собой несколько гордился. Ведь проект Т-26М, был одной из его любимых разработок для сайта "Альтернативная История".
Модернизированный Т-26М, с наклонными лобовыми деталями корпуса, имел сварной несущий корпус без каркаса, что дало экономию в весе, позволив увеличить толщину брони. Бронирование борта — 20 мм цементированной бронёй, корма — 15 мм. Лобовая проекция корпуса и башни, бронирована — в 40–35 мм цементированной бронёй. Верхний лобовой лист корпуса, имел угол наклона в 45 градусов, с измененным люком механика-водителя, как на Т-34 поздних выпусков. Нижний лист корпуса, заменили на два наклонных, под углом 50 градусов, как на итальянском "Carro Armato Pesante P26/40", да и вообще он сильно на него смахивал. Вес танка увеличился с 10 т. до 12,5 т. Что компенсировалось, увеличившейся мощностью двигателя до 126 л.с., за счёт возврата к первоначальной 6-и цилиндровой версии двигателя "Siddeley Puma". Это был базовый мотор, от которого англичане в своё время отрезали два цилиндра, из-за излишка мощности, для "Виккерс 6-тонный", получив "Армстронг-Сидли Пума" на 4-е цилиндра, который раньше и ставили на Т-26. Моторное отделение теперь, отделялась от боевого противопожарной перегородкой, предполагалось поставить и огнетушитель в МО. Но за его отсутствием, обошлись временно заслонками на выхлопных трубах, для заполнения МО, при пожаре, выхлопными газами. Новая пушка, с длиной ствола в 68 калибров, модернизированная 45-мм К-20, позволит поражать немецкий Т-4 модификаций Е и F, на 800 метрах, даже в лоб. На конической башне, нормальная командирская башенка, для наблюдения за обстановкой на поле боя. На всех командирских машинах, от ротного уровня и выше, приёмо-передающие радиостанции со штыревой антенной, на линейных только приёмники.
Поддержку проекта, в переводе 174-го завода на производство модернизированного Т-26М, Иван, получил от Сталина и Ворошилова, объяснив им, что более современные и лучшие модели, типа Т-50, Т-34 или КВ, завод быстро в массовом производстве не осилит, как и произошло в известной ему истории. А танки, сопоставимые с новейшими немецкими Т-3 и Т-4, нужны немедленно, если Т-26М им чем-то и уступает, так только подвижностью.
Посовещавшись с Ворошиловым и Шапошниковым, как можно не теряя времени на препирательства с ГАБУ РККА и наркоматом среднего машиностроения, начать переделку Т-26, в САУ и ЗСУ. Иван получил от них готовое решение: — Часть старых и поврежденных Т-26 списываются, и переделываются военными инженерами, прямо в армейских танкоремонтных мастерских, одновременно с капремонтом двигателя и ходовой. Договорились для начала, переделать танков на пару дивизионов СУ-26-76, и по одному дивизиону ЗСУ-26-37 и ЗСУ-26-45.
СУ-26-76 выходила похожей на румынскую самоходку ТАСАМ. С танков Т-26 снимали башни, срезали частично подбашенную коробку, по центру корпуса устанавливали дивизионные пушки Ф-22. Или на тумбе, с горизонтальным сектором обстрела в 60 градусов, ставили 76-мм дивизионные пушки образца 1902/30 г. Открытая рубка, спереди и с боков прикрывала орудие и расчёт противопульной бронёй. Работы обещали завершить концу апреля.
Ворошилов пообещал Ивану, что если СУ-26-76 получаться удачными, устроить учение с приглашением комиссии от всех "заинтересованных" ведомств. Пройдут учения успешно, продемонстрировав преимущество перед буксируемыми артсистемами, заставит запустить в массовое производство.
В отличие от СУ-26-76, переделка танков в ЗСУ-26-37 и ЗСУ-26-45 забуксовала, по причине отсутствия автоматов 45-мм 49-К и 37-мм 61-К, Ворошилову удалось выделить только пару 49-К и четыре 61-К. Из них решили пока сделать смешанную батарею, добавив две батареи ЗСУ на базе трёхосных бронеавтомобилей, со спаркой 12,7-мм ДШК, доведя дивизион до штатной численности. Для этого использовали, подбитые и требующие капремонта БА-10, БА-3, ФАИ. С них снимали башни, переделывали заднюю часть корпуса, расширяя на ширину крыльев над задними мостами, наращивая по высоте до уровня крыши кабины. В получившуюся просторную рубку, устанавливалась спарка крупнокалиберных зенитных ДШКа. В общем, не просто и не быстро, но эти идеи стали воплощаться, хоть как-то.
А вот, что началось, когда он постарался продвинуть идею сделать более лёгкий и удобный автоматический карабин, под промежуточный патрон 7,62х39 мм, разработав и сам патрон к нему. Заодно с предложениями — по срочной доводке снарядов РС-82 и РС-132 к реактивными минометам. Активизации работ над автоматическим станковым гранатомётом, под 40,8-мм унитарный выстрел, с переделкой боепитания с магазина на ленту. По началу разработки 160-мм миномета, а вместо 37-мм и 50-мм миномётов выпускать только 82 мм, ну на крайняк 60-мм миномёты — ни в сказке сказать, ни пером описать. А ведь он действовал с согласия и одобрения наркома Ворошилова.
— Четырнадцать доносов за две недели на военинженер 1 ранга Ленца, почти рекорд — ухмыльнувшись, сказал Берия.
— И что теперь будет? — Спросил расстроенный Иван.
— Ни чего не будет, работайте, как работали. Вот если бы, хоть в одном доносе написали, что вы товарищ Ленц, итальянский шпион, то я бы задумался — пошутил нарком НКВД. Потом Берия поинтересовался, чем это они так с Климент Ефремовичем, "обидели" наркомат вооружения и какую любимую мозоль наркома Ванникова отдавили?
Иван рассказал, про свои предложения, которые вызвали такую бурную реакцию.
— Значит автоматический гранатомёт Таубина сырой, но нужный и перспективный, хорошо, разберёмся. А пока выдадим заявку на разработку АСГ, автоматического карабина под промежуточный патрон, от войск НКВД. По реактивным системам залпового огня и обычным минометам, мы с товарищем Ворошиловым, этот вопрос вынесем для решения на политбюро.
— И в дальнейшем, товарищ Ленц, придерживайтесь прежней линии поведения. Ни каких самостоятельных действий, без согласования и одобрения маршалом Ворошиловым. Нарком такая фигура, что эти "товарищи", — выделил саркастическим тоном Берия — сделать ему ни чего не смогут, только зубами поскрипят от нарушения их интересов. А вам, очень даже могут навредить. Подставят, и прячь вас потом.
"Вот в чём дело" — дошло тогда до Ивана — "корпоративные интересы". Что это такое, он знал не понаслышке.
Пересказав разговор Ворошилову, Иван попросил того, рассказать про расстановку сил в наркоматах. Друг Клим, помявшись, не вдаваясь в детали, видно было, что тема ему очень неприятна, всё же просветил Ивана, насчёт расстановки сил в верхних эшелонах управления СССР.
Открывшимися подробностями, отношений в структурах власти, Иван был сильно удивлён, это мягко выражаясь. Ему трудно было поверить, что в Сталинском СССР, кто-то может групповые, корпоративные интересы, ставить выше государственных. Это настолько не вписывалось в привычную ему картину, что с трудом укладывалось в голове. Ведь в его представлении, глава правительства или нарком приказ отдал, всё, будьте добры исполнять. Ан, нет! Не всё оказалось так просто. Что в армии, что в наркоматах, что в партии, была целая система сдержек и противовесов из разных групп. Даже прямой приказ наркома Ворошилова, или даже Сталина, могли саботировать. Не откровенно впрямую, а отговорившись и отписавшись кучей причин. Правда, чаще приказ, не совпадающий с интересами какой-то группы высокопоставленных чинуш, волокитили, просто спускали на тормозах, или заматывали уточнениями, доработками, согласованиями. К тому же, зачастую эти кланы-группы, ещё и "воевали" между собой, или объединившись, "дружили" против третей. Не верить Ворошилову причин у Ивана не было. Посему, решил следовать рекомендации Берии, ни каких самостоятельных действий, без согласования и одобрения наркома Ворошилова. Так как понимал, что может легко свернуть себе шею, не ориентируясь в этих местных реалиях.
Зашумел мотор эмки, выводя Ивана из задумчивости. Иван глянул в окно, машина уже ждала его перед домом.
— Ну, что товарищ военинженер 1 ранга, вперед! Нас ждут великие дела! — Подбодрил сам себя Иван, выходя из кабинета.