На том вечернем совещании, во вторник 25 марта, Олаф познакомил меня с административно-хозяйственный директор НИИ "Берёзка", Августом Денницем. За те две недели, что он находился здесь, Август успел развить бурную деятельность. Он принял от моего секретаря Хосе, бывшего по совместительству временным административно-хозяйственным управляющим нашего корпоративного НИИ, дела КБ и лабораторий, которые планировалось включить в "Берёзку" и принялся "строить", в прямом и переносном смысле. К моменту моего возвращения в ЮТЭК, половина управленческого аппарата корпорации, уже вздрагивала при его появлении.
Надо сказать, что Август Денниц был натуральным немцем, очень примечательной личностью, с довольно интересной судьбой. С меня ростом, широкий в кости, светло русый, голубоглазый, прямой нос и волевой подбородок довершали портрет "истинного арийца". Правда был он до безобразия худым, если не сказать жутко тощим, а его смешной акцент, когда он говорил по-английски или по-русски, невольно вызывал улыбку. Родом он был из Силезии и до первой мировой учился на инженера. Потом война, сперва восточный фронт, после ранения западный фронт. Войну закончил гауптманом, командиром бронедивизиона. В 1919 году вступает в Коммунистическую партию Германии, правда не столько занимается политической деятельностью как организационно финансовыми делами партии. Заканчивает прерванную войной учёбу в политехе и больше десяти лет работает на компанию "Сименс". Пройдя путь от простого техника до начальника одного из производств. С приходом Гитлера к власти, его вместе с женой отправили в концлагерь. Через год Август сбегает из Дахау и оседает в Австрии, а его жена так и сгинула в нацистском концлагере. В Австрии, Август начал активно работать в структурах Коминтерна, через два года в августе 1936 г. едет добровольцем в Испанию. Там он сражается рядовым в центурии имени Тельмана, потом в XI Интернациональной бригаде командиром батальона. В июле 37 года в боях под Мадридом, получает тяжелейшие ранения и его вывозят на лечение в СССР. Перенеся несколько операций и более менее оклемавшись, оседает в АССР Немцев Поволжья. Работает начальником одной из МТС, в 39 году женился. Тут как говориться, ему бы "жить, поживать, да добра наживать". Но к концу 40 года снова дают знать о себе ранения, здоровье резко ухудшается и его кладут на операцию. Операция прошла неудачно, началось заражение крови. По всей видимости, в моём варианте истории он умирает, но здесь его спас пенициллин уже производившийся в СССР.
Как Август попал в поле зрение Лаврентия Павловича, я без малейшего понятия, как в таких случаях говориться "история умалчивает". Но вот почему Берия, как куратор "Мексиканского проекта", прислал именно его, я понял всего через пару недель. Август Денниц, обладал выдающимся талантом организатора — управленца и огромной энергией, хорошо разбирался в современной ему электротехнике и в автомеханике, что бы занять такую должность как административно-хозяйственный директор совместного НИИ. Правда у Августа были свои тараканы в голове. Но с другой стороны, а у кого их нет? Пунктик насчёт "орднунга", дотошность и въедливость в делах, педантизм граничащий с занудством, административно-хозяйственному директору скорей в плюс.
В гигантский воз организационных и строительных проблем, Август Денниц впрягся сразу и без раскачки. И потащил как немецкий першерон тяжело гружёную повозку, уверенно, целеустремлённо, без малейшей задержки. Под его "чутким" руководством архитекторы, проектировщики, строители, бегали как ошпаренные. Август носился на своём вездеходе "Хансен хантсмэн" по всей огромной территории строительства и корпорации, успевая дать указания и распоряжения проектировщикам, строителям, "пнуть" нерасторопных подрядчиков, заняться вопросами снабжения, вникнуть в нужды КБ и лабораторий, порешать кадровые вопросы. Я просто не понимал, как он успевает делать столько дел сразу, не упуская даже мелочей и делать при этом хорошо. Даже закралась мысль, а что если и Август того? Ну если не попаданец, то точно пришелец, с карманным телепортом и умением раздваиваться и разтраиваться, что бы находиться в нескольких местах одновременно и решать сразу десяток дел.
Шутки шутками, а в момент моего приезда в ЮТЭК, строительство комплекса НИИ, находилось в начальной стадии, только-только закончились проектировочные работы. Место под НИИ выделили на пустоши, восточней территории корпорации, ближе к горам. А через четыре недели, к моменту моего возвращения в Москву, уже были проложены дороги, железнодорожная ветка, канализация, заканчивали прокладку водопровода и высоковольтной линии электропередачи, бульдозеры уже начали разравнивать площадки под фундаменты зданий. На строительные площадки завезли горы стройматериалов и металлоконструкций. Можно сказать, что будущий комплекс совместного НИИ "Берёзка", рос прямо на глазах. И как тут не задуматься о всякой "чертовщине"?
Но далеко не всё так радужно обстояло в делах "Берёзки". Неважно обстояло дело с помещениями и оборудованием для лабораторий и научно-экспериментальных мастерских. На данный момент, в "Берёзку", почти в полном составе вошёл наш корпоративный НИИ. И размещались они пока в прежних КБ и лабораториях, деля их с НИИ ЮТЭКа. Как говориться: "сидя на головах друг у друга и толкаясь задницами".
Только что созданный сельскохозяйственный отдел, существовал только на бумаге.
Медицинский отдел, пока использовал лаборатории наших корпоративных поликлиник, что явно было не достаточно. А лабораторный корпус для медицинских исследований, начатый строиться в феврале корпорацией, будет готов только в конце апреля.
Несколько лучше дела обстояли у отделов занятых разработкой оружия, колёсной броне техники, электронных и электромеханических изделий. Построенные в корпорации экспериментальные цеха для этих производств, давали возможность продолжить создание новых образцов.
У химиков было "серединка на половику". Химическая лаборатория в корпорации была отличной, но в связи с расширением тем исследований, её мощность была совсем не достаточной. Сейчас она была полностью загружена созданием промышленной технологии изготовления искусственных каучуков, на основе стереорегулярных полимеров. А для работ с фторопластом и другими полимерами, по темам исследований "Берёзки", требовалось как минимум ещё одна такая же, а лучше две. Хоть Роб и шутил по этому поводу, "мол в тесноте, да не в обиде", но все с нетерпением ждали окончания строительства лабораторного комплекса совместного НИИ. В общем, пока с лабораторно-производственной базой был напряг.
Поэтому когда я приступил к работе, мне пришлось не только готовить тех. задания, чертежи, проекты и вести научно-исследовательскую работу, но и вместе с Августом разруливать конфликтные ситуации вызванные теснотой и недостатком оборудования и производственных мощностей.
Да, и если вы подумали, после пропетых мной "хвалебных од" Августу, что мы с ним моментом сработались, то могу вас заверить что это не так. Для начала мы с ним пару раз сильно поцапались. Началось с того что он предложил не строить при отделах НИИ собственные мастерские, а построить отдельный завод экспериментального приборостроения. Причем за основу будущего завода, он хотел взять строящийся в корпорации цех точного-приборостроения, с прецизионными станками.
Тут уж я "встал на дыбы", мне этот цех нужен был до зарезу. В нем планировалось изготавливать счётно-решающую аппаратуру (аналоговые компьютеры). А они требовались для ПУАЗО, для высокоточных бомбовых прицелов, для приборов управления торпедной стрельбой, для корабельных приборов управления артиллерийским огнём и т. д. и т. п. Так как я упёрся, а Август толи чего-то не мог мне объяснить, толи объяснять начал не с того конца. Но договориться у нас не получалось. Тогда Август позвал на помощь "тяжёлую артиллерию" в лице Джоны Хадакяна, который стал временно и финансовым директором "Берёзки", пока подыскивали кандидатуру на эту должность.
Когда они уже вдвоём вошли в мой кабинет, я для начал показал пальцем на плакат, висевший у меня за спиной. Где восьмидюймовыми буквами было по-английски и по-испански написано: "В КАБИНЕТЕ НЕ КУРИТЬ!". Джона невозмутимо затушил свою здоровенную и вонючею "Гавану" в пепельнице. И спросил:
— Так что у вас случилось? Почему Ричи вопит, как рассерженный гиппопотам, так что слышно на всём этаже?
— Это почему, как гиппопотам? И не вопил я вовсе, а просто может излишне громко возмущался.
— Нет Ричи, ты именно ревел как рассерженный гиппопотам! Моя секретарша в ужасе заскочила ко мне в кабинет, "Господин Зейтц собрался убивать товарисча Денница". Так что не спорь, а лучше выкладывай, что не поделили?