Но если спроецировать умозрительную конструкцию Азимова на историю христианства, то «антиклерикальный памфлет» вдруг превращается в апологию. Если за либеральными или марксистскими догмами, и даже за «карго-культами» всегда скрывается некое «тайное знание», действенное для своего времени и своего места, то такое «тайное знание» должно лежать и в основе религиозных догм христианской церкви. Даже если исходный смысл был церковью забыт или вовсе скрыт от церковных деятелей. В этой двухтысячелетней исторической проекции основные идеи Азимова самым прямым образом резонируют с тайными смыслами Булгакова. Точнее даже – с тайными смыслами книг Нового Завета, которые стали нам доступны благодаря ключам, оставленным для нас автором «Мастера и Маргариты».
Те, кто читал, должны помнить о символике больной ноги Воланда. В библейской символике, которую использовал Булгаков, обувь означает истолкование, а нога – носителя истолкования, то есть церковь. Председатель жилтоварищества потому и Босой, что символизирует священноначалие, не имеющее толкования своих священных текстов. От 9 главы про визит Никанора Ивановича мы сумели с помощью общей символики перекинуть мостик к евангельской притче о неверном управителе и к толкованию двух евангельских чудес – о насыщении пяти тысяч пятью хлебами и двумя рыбами, а также четырех тысяч семью хлебами и несколькими рыбками.
Нет смысла повторять содержание книги «MMIX – Год Быка». Достаточно лишь напомнить, что символическое число 4000 имеет значение собрания, то есть церкви, обращенной к мирскому, материалистическому духу. А число 5000 означает собрание людей, из поколения в поколение ищущих скрытого знания. То есть и здесь тоже речь идет о двух церквях как носительницах знания, двух Основаниях христианства.
Первое из этих двух Оснований было насыщено семью хлебами, то есть догматическим религиозным знанием. И при этом имеет в своей символике материалистическое, мирское число 4. Поэтому параллель с Первой Академией времен религиозной экспансии, описанной в первой книге Трилогии, оказывается более чем достаточной. Второе из двух Оснований христианства посвящено «тайному знанию», скрытому в евангельских притчах. Сопоставление учения апостола Павла с учением о «муже, жене и мастере», символически изложенным в 13 главе Романа, позволяет уточнить, что «тайное знание» второго Основания относится к сфере психологии, то есть к «квартирному вопросу» о природе личности человека.
Нет никаких оснований полагать, что Азимов был как-то знаком с тайной символикой евангельских притч. Возможно, он и самих притч ни разу не читал. Не мог он быть знаком и с Булгаковским Романом, а тем более с его истолкованием. Но так бывает, что талантливый писатель, честно следуя плодотворным идеям и собственным принципам, а также заимствуя все лучшее у других авторов, способен создать полотно, более глубокое, чем его первоначальный замысел или даже его субъективное восприятие своей работы.
Художественную литературу создает психологическая достоверность сюжета и отношений между людьми. Интуитивно следуя правде жизни, можно создать такое описание, которое всеми воспринимается как свое. Антиклерикалы читают такой текст как памфлет, клерикалы могут прочитать как апологию, но ни те, ни другие не могут помешать нам увидеть, что жизнь и история интереснее любых односторонних прочтений.
8. Источники вдохновения
Самое главное для любого писателя – найти источник сюжетного разнообразия, образов и интриги, способных вызвать отклик у массового читателя. По опыту истолкования булгаковского Романа можно утверждать, что сложнее всего бывает обнаружить скрытые смыслы, лежащие на самой поверхности. Так, главным источником внешней формы и отчасти содержания всех центральных глав «Мастера и Маргариты» неожиданно оказалась история рождения христианства – сюжеты евангелий, деяний, римских смут и иудейских войн. В то же время начальные главы Романа были в большой степени отражением больших периодов в российской истории XX века.
Еще раньше мы практически доказали теорему о том, что хорошая книга или сценарий потому и воздействует на массового зрителя, что содержит в себе притчу – отражение образов и сюжетов «коллективного бессознательного». Успешное истолкование не только булгаковского Романа, но и сюжетов популярных пьес Е.Шварца позволяет нам утверждать, что в этом самом «коллективном бессознательном» обитают не только древнейшие архетипы, но и актуальные образы и сюжеты. Можно даже сказать, что это актуальное содержание глубинных слоев психики – это и есть тот самый скрытый «план», наличие которого пытался втолковать Берлиозу незнакомец на Патриарших.