- Сколько человек думаешь задействовать. - Сказала Кетеван, исключительно чтобы не молчать.
-Для начала человек пять. Жаль, парни не захотят просто так ковыряться в земле. Они с куда большим удовольствием оружие бы отправились искать. Вот если пригласить девчонок. Школы то рядом. Тогда и массовость может появиться. Поди как дурно съездить всем вместе загород. А собираться будем в библиотеке по вечерам или в актовом зале. Так и восемь человек соберется. Чем не костяк. А к лету и райком добровольцев подтянет.
Меж тем размышления Кетеван Вахтанговны относительно судьбы Родина подошли к своему завершению. Бойкого паренька следовало держать рядом, но на очень коротком поводке. Естественно заниматься отправкой людей в Крым никто ему не позволит. Пусть потрется пока около штаба студенческих отрядов. Это даст возможность присмотреться к парню и если все пойдет как надо, то и к настоящему делу пристроить. Язык, натренированный болтаться вне зависимости от того, что думает в этот момент хозяйка, продолжал принимать участие в диалоге.
- Добро сегодня переговорю с секретарем женской школы. Смотри сам без предупреждения туда не суйся, а то с тебя, я смотрю, станется. В понедельник в тринадцать с предварительным планом ты должен быть здесь. Пока все. Иди, работай. - Инструктор спешила поскорее избавиться от инициативника, чтобы не создавать чересчур длинную очередь.
- Извините за нахальство, где бы мне добыть ватман, кисть и краски Я, чтобы не затягивать, сегодня вечером стенгазету сделаю.
- Ох, не играй с огнем. Знай меру. Не доведет тебя до добра твой язык. Скромнее надо быть. Ладно, считай, что сегодня повезло. - Кетеван настрочила несколько слов на бланке. - Сходи к завхозу. Вниз по лестнице там по табличкам сориентируешься. Скажешь, распоряжение Мещерякова. По этому требованию все получишь и распишешься в получении.
Подвал райкома, впопыхах облагороженный зеленой краской и небрежно положенной желтой больничной плиткой, встретил Максима прохладой и почти полным безлюдьем. Без всяких проволочек получив у коменданта искомое, обрадованный Родин выскочил в коридор и хотел, уж было, покинуть храм пропаганды, но его взгляд зацепился за сомнительного вида интеллигентного паренька. Нет, не надо думать, что наблюдаемый объект был в шляпе. Отдаленно похожим на работника умственного его делали только дорогущий широкий двубортный пиджак, лунообразное лицо и явная неуклюжесть. Молодой человек, в котором Максим к собственному изумлению узнал Ромочку, поклонника Оленьки, несколько мгновений с удрученным видом стоял рядом со стояком, и неумело держал в руке устрашающего вида газовый ключ. Судя по выражению его лица, он никого и ничего не слышал. Весь его мир сузился до небольшого кусочка небрежно окрашенной трубы. Наконец, видимо на что-то решившись, он подошел к сгону с вентилем и, неловко обхватил изогнутыми губками ключа закрашенное тело механизма регулирующего напор.
Максим надвинул на лоб фуражку, надул щеки, стараясь остаться неузнанным и почти на цыпочках подобрался к увлеченному своим занятием Ромочке почти вплотную. Наконец, расположившись непосредственно рядом с ухом соперника Родин набрал полную грудь воздуха, и неожиданно громко почти в самое ухо ничего не подозревающего Ромочки гаркнул: "Что вы намереваетесь предпринять, коллега?"
От неожиданности Роман вздрогнул. Весь многоцветный мир разом обрушился на разблокированные органы чувств. Следствием этого стала неимоверная слабость, распространившаяся среди скелетных мышц. Ноги чуть подогнулись, а сжатые на длинной рукоятке ключа руки ослабли. Воспользовавшись этим мгновением, свободолюбивый рычажный инструмент тут же выскользнул из пальцев и с ужасным грохотом запрыгал по плитке. Ромочка, презрев заданный вопрос и, геройски преодолев мимолетную беспомощность, занялся ловлей верткого беглеца. Не прошло и десятка секунд, как дезертир с трудового фронта был схвачен сильной, но потной рукой.
Так и не дождавшись внятного ответа, Максим счел своим долгом продолжить диалог, мерзким голосом уточнив вопрос.
- Стояк разбираете?
Растерявшийся Роман, к своему несчастью, не узнал Максима и вместо того чтобы достойно ответить мерзавцу забубнил:
- Да нет, вентиль этот чёртов сломался. Завтра придут мастера сантехнику новую ставить. Надо будет воду перекрывать. Первый секретарь едва уговорил сегодня магистраль на часик застопорить. Придется по-быстрому делать. Дело плевое, вот я и вызвался. - За все время разговора, Рома даже не удосужился взглянуть на собеседника.
- Тогда я побежал, а то тут скоро без сапог не пройдешь.
- Это почему? Роман неодобрительно хмыкнул и еще демонстративнее отвернулся от непрошенного советчика. Он явно переоценивал свои силы. Выслушав небольшую лекцию в острых выражениях о свойствах воды заключенной в металлические и им подобные трубы, он ничуть не утратил боевого задора.
Максим же, закончив бессмысленный монолог советом непременно найти мастера, поскольку ему самому недосуг, махнул рукой в знак прощания и, пряча хитрую усмешку, ретировался.
Без должной подготовки браться за замену вентиля поистине не стоило. Вот правду говорят, что хуже дурака может быть только дурак с инициативой. Мало что поняв из объяснений участливого Максима, Роман усвоил главное - первым делом при разборке надобно открутить запорную гайку, что удерживает основную соединительную муфту.
Тут надо воспользоваться моментом и поблагодарить Архимеда, раскрывшего благодарному человечеству правило плеча. Не того, что используют жадные до прибыли брокеры, а механического.
Молодецкая силушка, усиленная по рекомендации только что покинувшего коридор доброхота обрезком трубы одетым на ручку ключа, легко справлялась с неуступчивыми в другой раз фитингами. Теперь дело пошло на лад. Двигалось оно все же не настолько споро, чтобы Максим уже успевший подняться вверх и закрыть за собой дверь на лестницу, ведущую в хозяйственную вотчину, услышал зловещее шипение.
Меж тем события вдали от глаз развивались трагически. Как назло, впрочем, так обычно и бывает, струйка воды ударившая непосредственно в глазную щель, а затем в глазное яблоко украшавшее лик водопроводчика-добровольца, вызвала целый ряд событий. Глаза решительно захлопнулись и уже ни в какую не хотели открываться. Поток зрительной информации, поставлявший наибольшую часть сведений о внешнем мире, иссяк. Непроизвольное вздрагивание тела привело к ослаблению хвата кисти и потере контроля над инструментом, а последовавшие вслед за этим хаотические движения рук вызвали окончательную утерю г-образного механического помощника. Схватившись за водоточащую трубу, самозваный мастер несколько мгновений раздумывал, за чем же ему кидаться в первую очередь. То ли за мастером, то ли за газовым ключом. Наконец решившись, он оттолкнулся от сгона и, опустившись на пол, Роман подобно слепцу стал шарить по полу в надежде овладеть инструментом. Предательская муфта, откликаясь на легкое касание, повернулась еще на пол оборота и вовсе соскользнула с цилиндрического тела стояка, полностью угнездившись на сгоне. В образовавшийся разрыв ринулась вода со всей силой остаточного давления. Вся эта цепь событий привела к тому, что уже через несколько секунд Ромочка вымок с ног до головы. Но тут надо отдать ему должное. Своего боевого поста он не оставил и боролся с течью с неистовством матроса закрывающего брешь в борту тонущего судна собственным телом.
Оказавшись на улице, Максим ощутил настоятельную потребность срочно переговорить с Олей. Объяснялось это не встречей с другом-соперником, а тем, что после огненного шоу и столь удачных переговоров с Марией Ивановной у него образовался некий запас средств, которые настоятельно требовалось израсходовать. Подобно смышлёному Винни - Пуху, Родин понимал, что деньги это особый предмет если он есть, то его сразу нет. Требовалось срочно, по Фаустовски, останавливать мгновенье. К сожалению, ветреная девица не осчастливила своего поклонника ни номером телефона ни городским адресом. Впрочем, кое-какими сведениями она Родина снабдила. Собственно говоря, это был номер школы, где она учится. Именно к этому зданию сейчас несли ноги внезапно воспылавшего страстью Максима. К счастью, идти пришлось недалеко, и вскоре Родин оказался напротив прятавшегося за высокими зелеными деревьями трехэтажного здания. Конечно, это были не те величественные липы-великаны, в честь которых называют холмы и проспекты столиц, но и они украшали милый сердцу многих влюбленных сад. Легким аллюром, миновав зеленые насаждения, Родин оказался перед сверкавшим широченными окнами фасадом. Ломится в парадный вход, оберегаемый строгой гардеробщицей, он даже и не думал. Родин измыслил совершенно иную комбинацию. Ах, как бы негодовала Кетеван Вахтанговна если бы увидела сейчас Максима.