Однако на самом выходе из коридора он вынул из груди меч и, оказавшись в локации, повернулся лицом к коридору и выставил клинок вперед. Ловушка сработала. Валькирия, бросившаяся вслед за ним, напоролась на меч, завизжала и забилась. Дима уперся сапогом ей в живот и выдернул клинок из трепещущего тела.
Все это заняло не более трех секунд – и в это время в паре метров от Димы начал проявляться Цезарь. Дима бросился к товарищу, чтобы предотвратить переход тварей вслед за ним в локацию. Задумка была хорошая, но должного результата не принесла. Слишком уж медленно Цезарь двигался по коридору. Едва он завершил переход, как в локацию посыпались твари – с десяток валькирий вывалились в холл из его коридора, как мелочь из дырявого кармана. Две сразу кинулись на Диму, и завязался нешуточный бой. Поскольку Цезарь был крупнее товарища, его валькирии воспринимали как более серьезную угрозу и облепили со всех сторон, пытаясь разорвать на части. Цезарь отбивался: стряхивал с себя тварей, давил их, прижимая к стенам плечом или спиной, откидывал пинками раненых, перекладывал меч из руки в руку, чтобы менять направление удара и запутывать соперника. Дима хотел бы помочь ему, но сам никак не мог справиться с верткой парочкой, которая уворачивалась от его меча, не позволяя наносить смертельные удары. Зато они хотя бы сбили с его спины мертвую валькирию.
В холл сходились четыре коридора. Один вел в арсенал, где хранилось не только оружие, но и необходимые для исследования и бытовых нужд приборы и генератор локации. Другой ход вел в лабораторию, третий – в кладовую контейнеров, где держали пойманных для исследования тварей. Рональд называл это место аквариумом, хотя воды там отродясь не было. Четвертый же коридор вел в жилой отсек. Там лиги отдыхали, там планировали операции, готовились к разведке. Там сейчас спал Иззила – в своей комнате, которая, конечно, не запиралась. Краем глаза Дима заметил, как одна из валькирий, покинув сутолоку сражения, поскакала именно по этому, четвертому, коридору. Может, учуяла еще одного охотника, а может, просто случайно выбрала это направление. В любом случае Иззила был в опасности, и Дима рванулся вслед за тварью, но на него тут же насели другие. Дима уж не сражался, он вырывался, как ребенок, – лишь бы успеть спасти товарища. Когда он понял, что из когтей ему не вырваться, то заорал что есть сил:
– Иззила! Проснись!
– Опасность, Иззила! Вставай! – подхватил своим басом Цезарь.
«И зачем Рональд послал его? – с болью подумал Дима. – И сам погибнет, дурак, и нас с Иззилой загубит».
Его мысли оборвал крик, несущийся из комнат отдыха. Валькирия настигла спящего охотника. Вернее, он уже успел проснуться, но до оружия, видимо, не дотянулся. Почти сразу крик перешел в хрип и тут же умолк. Это означало не только то, что Иззила погиб, но и то, что в локации теперь появилась ферзь. И теперь не имеет значения, перебьют ли они с Цезарем тварей в холле. Тот монстр, что появится здесь через минуту-другую, прихлопнет обоих охотников в два счета. Спастись можно было, только если выйти за дверь. Не шагнуть через пространство, чтобы ферзь не увязалась следом, а просто выйти за дверь и запереть зверюгу в локации. А там уже совместно с другими охотниками решить, как поступить дальше: вызвать ангелов и все-таки убить тварь или же оставить ее подыхать с голоду взаперти.
Момент был удачный: пока ферзь не вернулась в холл, можно выскочить наружу. И пусть даже следом вылетят остальные – их осталось-то всего четверо. Но в ту же секунду Дима подумал о лаборатории. Там имелся капсульный канал сообщения с Центром – что-то типа лифта, соединяющего материальный мир с миром тонкой материи, где обитали лиги и где находился Центр. И если ферзь каким-то образом догадается, как пользоваться этим лифтом (ничего мудреного в этой технологии не было), то мигом окажется в Центре. Поэтому перед тем, как покинуть локацию, нужно было обезопасить святая святых от нежелательного вторжения.
– Я перекрою канал! – Дима метнулся к нужному коридору, а за ним по пятам неслись еще две твари. Хватаясь за косяки, чтобы не заносило на поворотах, охотник миновал карантинную зону, склад с реагентами и непосредственно саму лабораторию. Позади нее находилась рубка с каналом связи. К сожалению, она не имела дверей, а потому отрезать преследователей Дима не мог. Он подскочил к стеклянному двухметровому в диаметре тубусу, который вырастал из пола и уходил в потолок, и ударил по нему мечом. Покрытие неожиданно тонко зазвенело, как хрусталь, по нему скользнула трещина, намереваясь опоясать тубус, но замерла, не пройдя и половины окружности, как будто у нее кончились силы. Схватив бросившуюся на него тварь, Дима швырнул ее на стекло. Теперь оно ответило сухим краком, трещина разветвилась, а ее ствол стал более объемным. Надо во что бы то ни стало сломать защитный пенал, и тогда внутри канала невозможно будет создать давление для перемещения. Выставив меч вперед клинком, Дима навалился на сооружение всем весом. Металл заскрежетал, скользя по стеклу, но потом острие угодило в небольшую выемку трещины, меч зафиксировался. Тубус издал жалобный треск, а потом лопнул с оглушительным звоном, плюнув в охотника фонтаном осколков. Валькирия, которая изготовилась для новой атаки, испуганно прижалась к полу. Вторая валькирия со страха прыгнула к дальней стене. Дима воспользовался этим и метнул в дальнюю тварь большой осколок, а ближнюю пригвоздил к полу мечом. Убедившись, что расправился с противником (осколок так удачно вонзился в горло валькирии, что почти отрезал ей голову), Дима вынул меч и бросился обратно к Цезарю.
В голове уже зрел план: прямой наводкой к двери, открыть, выскочить самому и вытащить, если он ранен или ничего не соображает в пылу сражения, Цезаря, а потом дверь закрыть. Она бронированная и выдержит напор целой стаи ферзей. К тому же локация не имеет ни окон, ни других отверстий, сообщающихся с поверхностью, например, вентиляции, но ферзь этого не знает и бросится искать другой выход. Это отвлечет ее от двери, и можно будет разработать ловушку.
Цезаря, видимо, тоже посетили подобные мысли, потому что едва он заслышал шаги Димы, как заорал странным голосом:
– Ыстрее дыерь! Я рирою!
Выскочив в холл, Дима понял, почему тот так нелепо выговаривал слова: его рот был порван до правого уха, и нижняя губа свисала на грудь кроваво-красной тряпицей. Вообще, выглядел Цезарь настолько плачевно, что Дима понял: выберутся они из этой передряги – и друга придется пересаживать в новое тело. Сейчас у него не было левой руки, мышцы на спине и бедрах вырваны клочьями, кое-где даже виднелась кость. Левого глаза Цезаря тоже лишился, на его месте по черепу шли три глубокие царапины – следы от когтей.
Надо было спешить: со стороны спален, со скрежетом царапая пол когтистыми лапами, двигалась ферзь. Поглощенная сущность лиги даровала ей не только небывалую силу, но и внушительные размеры. Обычная тварь была с невысокого человека, то есть не более полутора метров, если ее поставить на задние ноги. Ферзи же вырастали до двух и более метров, и размах крыльев у них становился буквально исполинский.
Но в этой было больше двух с половиной метров. С одной стороны, это давало ей неоспоримое преимущество в бою, но с другой – локация стала тесна ей. Вот сейчас ферзь буквально протискивалась по коридору, по которому несколько минут назад резво скакала к спящему Иззиле. Ее крылья даже в сложенном состоянии скребли по потолку, а их кончики волочились по полу, и это доставляло твари дискомфорт. Она постоянно выгибала спину то вправо, то влево, вытягивала шею, пытаясь уменьшить свои габариты.
Пока коридор играл роль сдерживающего фактора, надо было уходить, но Дима не двигался с места. Издавая хищный клекот, каким обычно хищники пугают своих соперников или разгоняют стаю падальщиков, обрадованных бесплатным пиром, ферзь сверлила охотника взглядом… Взглядом Иззилы! Нет, глаза твари по-прежнему оставались круглыми, с продолговатыми, как у ящерицы, зрачками, но теперь в них сменилось выражение, словно Иззила смотрел на Диму изнутри монстра. Смотрел не как на товарища, а как на добычу – с холодным расчетом и уверенностью в своей силе.