Меню представляло собой кромешный ужас: жареная картошка, жареное мясо, жареная рыба, жареные луковые кольца.
– Э, а салата тут нет?
Разумеется, салата не было. Пришлось заказать креветки. Только потом я сообразила, что, ковыряя их, выгляжу крайне неуклюже. Да еще эти их глаза… неприятно есть кого-то, кто на тебя смотрит.
Десять минут, пока не принесли пиво, мы с Федей пялились друг на друга и улыбались. «Ага, – подумала я. – Без картинок тебе и сказать нечего». И тогда начала я. Причем начала лихо, в своей манере, и почему-то из всех тупых анекдотов, которые я прочитала, готовясь к свиданию, припомнила самый тупой:
– Идет мужик по пустыне. И ему сильно, сильно хочется… ну, этого. И он видит дохлого верблюда. Думает: раз такое дело, и верблюд сойдет. Пытается он пристроиться к верблюду, чтобы… ты понял… но у него никак не получается, потому что нога верблюда все время мешает. И тут почему-то бежит голая женщина. И говорит: «Я так хочу пить! Все для тебя за воду сделаю!» А у него, я забыла сказать, была фляга воды. Он дает женщине напиться, та его благодарит, спрашивает, чего он хочет, и он говорит: «Ногу верблюда подержи!» – выдав все на одном дыхании, я даже запыхалась. Федя сидел с каменным лицом. – Вот дурак! У него же была голая женщина! А до него не дошло! И он продолжил с верблюдом! Ха-ха?
Федя взял салфетку и аккуратно вытер губы, как будто съел что-то мерзкое.
– Совокупление с мертвым животным – это отвратительно.
– Ладно, ладно, – смутилась я. – А знаешь, что нельзя говорить женщине после орального секса?
– Что?
– По усам текло, а в рот не попало.
Федя посмотрел на меня так, как будто засомневался в моем психическом здоровье.
– А еще я играю в компьютерные игры, – быстро сказала я.
– Да? – немного ожил Федя. – И какие тебе нравятся?
Если бы я хоть одну могла вспомнить…
– Ой, мобильник вибрирует, – я начала рыться в сумочке в поисках моей распечатки.
– Соня, да вот же он, на столе лежит.
– Да-а? Тогда мне интересно, что же там вибрирует… Вот, я люблю Жи-Ти-Эй.
– Чего? А, ты GTA, наверное, имеешь в виду… Клевая игра, – Федя отпил пива. – Там можно сбивать пешеходов и даже зайти в больницу и избить битой коматозника.
– Я тоже люблю бить битой коматозников, – механически поддакнула я, судорожно пытаясь вспомнить хоть что-нибудь о перенасыщенном и многообразном мире игр. – Как ты думаешь, мы делаем это в игре, потому что нам не хватает подобных переживаний в реальной жизни?
Федя вытаращил на меня глаза.
– А тебе действительно хочется избивать коматозников?
– Ээ-эм, не то чтобы очень… – я зацедила пиво мелкими глоточками, притворяясь, что слишком занята, чтобы развивать тему.
– А еще какие игры ты любишь?
Вот привязался…
– Телефон… – опять нырнула я в сумку. – Проклятый магазин, так и шлет эсэмэски о распродажах…
– Соня, твой телефон все еще на столе.
– Ну и что? – возмутилась я. – Это не мешает им слать эсэмэски о распродажах. О, «До-ом 2». Моя самая любимая игра.
– «Дом 2» это не игра.
– Но он есть в моем компьютере, и я в него играю!
Мы спорили еще минут пять, когда до Феди дошло.
– А-а… DOOM 2!
– Да, «Дом».
– Это читается «Дум».
– Главное, что игра отличная, – сказала я с видом эксперта.
– Что тебе может нравиться в этой игре?!
Я задумалась, пытаясь понять, что вообще могло бы мне понравиться в игре.
– Она спокойная такая, расслабляет.
– Тебя расслабляет массовое истребление монстров в аду?!
– У меня такая нервная работа, что после ад кажется раем, – нашлась я, что прозвучало вполне искренне – Ирина еще не показала свои рога и копыта, но пылкать огнем уже потихоньку начинала.
– Сколько лет ты уже играешь?
– Пять, – пять лет назад я устроилась в «Синерджи», и тогда же началась моя страсть к пасьянсу «Косынка».
– Здорово, – Федя вдруг положил руку поверх моей и, приблизив лицо, доверительно сообщил: – А я гей 80-го уровня.
– Что?! – отшатнувшись, я сбила стакан с остатками пива, и оно заструилось по столу, стекая мне на юбку.