– Я подумаю. Возможно, мы его оставим. Но надо прикинуть, что делает мэр на войне.
– Надо подумать.
Кажется, я отвлек Аркадия от действительно важных задумок своей жалкой персоной, но события принимали неожиданный оборот. Мы даже ещё на ноги не встали, а нам уже подбрасывают такие вызовы, с которыми ВВС бы не справились.
Глава 9: Генеральская дача
Я сижу на каком-то пеньке посреди поля, хочу закурить, но вспоминаю, что не курю. Я думаю о том, как давно здесь шли бои. Я вижу несколько воронок от мин, брошенные на дороге искореженные машины с разбитыми стеклами, словно в фильме про зомби-апокалипсис. И посреди этого как бы естественного пейзажа, стоит съемочная группа нашего телеканала. Словно инопланетяне высадились на поле и стали снимать шоу о своем приземлении. Только вот прилетели они аккурат под зомби-апокалипсис. Плохой сценарий для фильма.
Аркадий лично руководил съемками, попутно набрасывая что-то в своем планшете или играя там в игры. Юра брал интервью у местной жительницы, которая сбежала от ужасов войны. Ее Аркадий нашел в местном театре, который, по понятным причинам, уже закрылся. В первый раз, когда оператор Костя начал съемку, она очень уж переигрывала, словно ее только что пытались изнасиловать сепараты. Даже Юра смекнул, что это перебор и уговорил ее умерить энтузиазм. Актриса, а ее кажется звали Юлия, настроилась и сократила старания вдвое.
– Ой, они пришли, разграбили все магазины, запретили людям выходить на улицу, а тех, кто выходил, убивали на месте, дома сжигали. Я взяла в охапку детей и сбежала, чтобы просить помощи у армии. У меня мама – инвалид, пришлось её пока оставить, но я за ней вернусь, если они её не затравят газом.
И это была ещё умеренная версия её речи! Я уже говорил, что видел людей, которые слишком стараются. Как та актриса, которая играла на митингах. И эта в поле тоже актриса. Может, это одна и та же? Надо бы запомнить ее лицо. Затем наши ребята сняли внешку, а потом мы погрузились в «Газель» и отправились в расположение нашей армии.
Командующий войсками генерал Денцов в съемках участия не принимал. Нас встретил сержант Попов, который проводил нас в палатку, где нас ждал Матвей Александрович. Я до этого о нём только слышал, а вот теперь на секунду увидел. Прежде чем он выставил из палатки всех, кроме Аркадия, я успел заметить, что он был гладко выбрит, носил черную рубашку с красным галстуком, зачесывал волосы назад, постукивал ручкой по столу и смотрел на всех исподлобья. Я так понял, что между ним и Аркадием были некоторые противоречия. Ему не нравилось, что Аркадий получает поддержку из Москвы в обход его интересов. Их сферы влияния были различны, но Матвей был из тех, кто предпочитал держать все под личным контролем. И когда Аркадий звонил в Москву, выпрашивая что-нибудь для нашего дела, а потом Матвей узнавал, что он должен содействовать Аркадию, то очень злился.
Мы с Юрой, Костей и Ильей присели на какие-то ящики с угрожающими надписями. На секунду мне захотелось стукнуть по ним молотком или чем-то таким, чтобы раздался большой взрыв и нас разнесло, как в мультфильме. Юра и Костя тут же взялись курить, Илья просматривал на экране фотоаппарата снимки, сделанные на поле брани. А я смотрел, как лысенькие солдатики перетаскиваются какие-то ящики, мешки и вообще все, что прикажут. Лица у них были несчастные. Я представил себе, что где-то в небе летает дрон, который смотрит на нас беспристрастно, но может убить в любой момент, если ему что-то не понравится. Прямо как…
Аркадий вышел из палатки изрядно на нервах. Раунд закончился либо победой Матвея, либо ничьей. В этот момент я понял, как мне получить роль, которую я заслуживаю.
– Как прошло, – спросил я, заранее прогнозируя ответ по лицу Аркадия.
Нам разрешили снимать, выделят пару ребят, которые, правда, ещё не были в бою, но мы с ними поработаем, текст разучим, и нормально будет.
– А что вам сказали?
– Ничего не сказали, я со всем разберусь.
Аркадий отошел в сторону, а я за ним. Встал рядом и говорю:
– Да что он понимает в нашем деле. Вы это все организовали так, как он бы не смог. Вот он и быкует.
– Точно. У нас есть все права быть здесь, так что его слово тут не главное. Он сам всего лишь функционер, так что если ему скажут – он сделает.
– Давайте за работу?
– Ага.
Конечно, это была прямая лесть, но я не собирался вставать с ним на одну ступень, мне нужно было держаться на одну ступень ниже. Это достаточно доверительная ступень, сохраняющая рабочие отношения. А кто не любит небольшую лесть, когда он трудится и добивается результатов? Всем приятна маленькая похвала. Аркадия некому было похвалить сверху, как ему бы хотелось, поэтому он вынужден был общаться с нами.